Старина и новь Магриба

Очень просторно за высокими стенами королевской резиденции, куда мы въезжаем с авеню Мулая Хасана. Мелькают справа и слева помещения для охраны, прислуги, хозяйственные постройки, лавки, лотки, вокруг которых толпится народ и идет бойкая торговля. Здесь как бы особый «город внутри города» со своей жизнью и бытом. Королевские гвардейцы живут тут с семьями, как допетровские стрельцы. Среди них немало потомков чернокожих абидов (бывших рабов), которыми султаны любили пополнять свою личную охрану. Поэтому здесь чаще, чем в других местах Рабата, увидишь негритянские или полунегритянские лица. Впрочем, они почти не видны, так как все женщины из семей гвардейцев ладо тщательно закрывают. Король — не только светский, но и духовный повелитель Марокко. Поэтому его личные слуги все предписания ислама выполняют особенно строго. Это бросается в глаза, так как вне стен резиденции мусульманки с закрытыми лицами или просто в национальной одежде встречаются гораздо реже.

Проезжаем совершенно новую на вид мечеть.

— Ее реставрируют и постоянно держат в парадной форме, — говорит гид. — А выстроена она, как и вся резиденция, в тысяча семьсот пятьдесят седьмом году. Именно в эту мечеть по праздникам его величество едет из дворца на белом коне.

Для этого король пересекает огромную, в квадратный километр, площадь перед дворцом. Площадь (а по ней и вся резиденция) называется Мешвар, то есть «место совета, совещания». Название восходит к тем временам, когда власть марокканских султанов зависела от согласия правителей главных областей страны и вождей племени признать ее. Они и сейчас еще собираются сюда по большим праздникам и по традиции криками выражают свое «согласие», в каковом король давно уже не нуждается. Но традиция живет. Она, как и многие другие традиции в этой стране, гораздо надежнее поддерживает королевскую власть, чем парламент и иные атрибуты конституционной монархии.

Сам дворец короля — длинное желто-оранжевое двухэтажное здание с ярко-зеленой черепичной крышей и стрельчатыми башенками. В нем три входа: главный, служебный и отдельный вход в мавзолей Хасана I, предка и тезки нынешнего короля. Главный вход охраняют два гвардейца в белой форме, вход в мавзолей — два армейских солдата в серой форме, а служебный вход контролирует смешанная охрана. Мы останавливаемся метрах в 25–30 от них, около старинных пушек, которые ныне — не более чем музейные экспонаты. Отсюда-разрешается фотографировать дворец и себя на его фоне. Но ближе подходить нам не советуют. Поэтому мы покидаем Мешвар и направляемся в примыкающую к нему наиболее обширную часть центра города — Резиданс, в которой раньше размещались ведомства «генеральной резиденции», т. е. администрации французского протектората. Теперь здесь различные министерства Марокко, кроме министерства обороны, белый ромбовидный купол которого возвышается в пределах Мешвара.

В Резиданс — ведомства, бюро, конторы, посольства и банки, целые кварталы вилл богачей, отели, редакции газет, магазины. Улицы и площади здесь когда-то носили имена французских генералов и политиков. Теперь они называются в честь арабских городов и стран (Алжира, Туниса, Каира, Эр-Риада), лидеров Азии и Африки (Лумумбы, Сукарно) и марокканских султанов. Есть также площади Вашингтона и Линкольна, авеню Рузвельта. К Рузвельту марокканцы питают особые симпатии: встретившись с султаном Марокко в 1943 г., он поощрил его стремление к выходу из-под опеки Франции. Вообще названия улиц отражают интерес марокканцев к окружающему их миру. Даже маленький переулок может носить имя Лондона или Аккры.

В отличие от столичных жителей остального мира рабатцы тихи и неторопливы. Сначала мы заметили эти качества у Мухаммеда, приняв их за его личные свойства. Но, присмотревшись к его землякам, мы поняли, что все они стараются не спешить и не шуметь. Обитатель Рабата словно помнит постоянно, что в королевстве не одна столица, а несколько. А раз так — и кичиться вроде бы нечем, и суетиться незачем. Поэтому рабатец редко повысит голос, по улице пройдет степенно, часто останавливаясь для обстоятельной беседы со знакомыми или просто для детального осмотра витрин магазинов. И неважно, молод он или стар, вечером ему приятно посидеть в большой компании в кафе или маленьком ресторанчике. Так, за столиками, обычно выставленными прямо на тротуар, либо у стойки бара неспешно проходит время многих ценителей черного кофе, лимонада, но более всего — хорошо утоляющего жажду зеленого чая с мятой.

Беседа в Агдале