Старинные помещики на службе и дома. Из семейной хроники Андрея Тимофеевича Болотова (1578–1762)

Здесь у Болотова скоро завелись земляки, а после 1716 года полковником гарнизона сделался владелец соседнего с Дворениновым сельца Калитина, Степан Гаврилович Бакеев. Такой же мелкий дворянин, как и Петр Ларионов, он стал со временем истым героем петровской службы. Офицер Ингерманландского полка, одного из первых вполне регулярных и воспитанных военной реформой, он участвовал во всех знаменитых битвах своего времени наряду с гвардейцами. С лучшими людьми армии и гвардии Бакеев не раз служил на море, вникая в таинства совершенно новой для москвичей морской службы. В 1716 году он особенно отличился в морской битве при Гангуте, этой Полтаве на море, когда наш флот одержал впервые настоящую победу над шведами. Сам царь, выстаивавший тогда ночи на карауле, руководил приготовлениями и самой битвой. Наш галерный флот в тихую погоду обошел шведскую эскадру среди белого дня, держась вне выстрелов, окружил отделившиеся суда шаутбенахта Эрншильда и взял его в плен после отчаянного сопротивления; эскадра же с первым ветром отплыла к Швеции. Шведы громили осаждающих своей прекрасной артиллерией, но наши рвались на абордаж. В последние минуты боя Эрншильд бросился в шлюпку, пытаясь скрыться за туманом, но его захватил капитан Бакеев со своей ротой, гренадер Ингерманладского полка. «За сие пожалована была ему от государя Петра Великого золотая медаль с цепью и записано имя его в журнале сего монарха», с гордостью отмечает мемуарист. Петр был в восторге от своей победы; описание ее в журнале он заканчивает словами: «Воистину нельзя описать мужества наших, как начальных, так и рядовых; понеже абордирование так жестоко чинено, что от неприятельских пушек несколько солдат не ядрами и картечами, но духом пороховым разорваны». Вскоре затем Бакеев оказался полковником рижского гарнизона, как бы на отдыхе; там он сошелся и породнился с Болотовым, выдав свою единственную дочь за его сына.

Такова в кратких чертах судьба двух представителей самых крутых лет петровской эпохи. Вглядываясь в нее, сопоставляя с судьбой других современников, нельзя не заметить, что, в общем, жизнь и служба людей первого поколения XVIII века были светлее и легче незаманчивой доли их отцов и дедов; о новом поколении гораздо больше заботились, и положение служилого класса улучшалось и с служебной, и с хозяйственной стороны. Правда, и при Петре, по свидетельствам современников, у Меншикова, Шереметева и других воевод терялась чуть ли не половина армий на пути в Польшу и прибалтийский край; было много побегов от недостатка провианта, от неаккуратного платежа жалованья; но результатом тринадцатилетней польской войны оказалась деморализация русских войск всех родов оружия и полное поражение поместного ополчения; наоборот, более продолжительная Северная война воспитала новую русскую армию и дала ей боевой закал. Все царствование Петра I полно забот об усовершенствовании военных сил и обеспечении военного люда; среди них было положено начало особому военному сословию, так как военное дело того времени требовало большой подготовки; основой этой специальной группы населения сделали рекрут, сдаточных солдат, собираемых на постоянную службу с податных дворов; поэтому вся тяжесть военной службы ложилась теперь на низшее сословие; скоро солдатчина обратилась в один из видов наказания. Реформа в военном деле много способствовала тому, что судьбы высшего и низшего класса быстро разделились.

Но пора вернуться к Болотовым. Целая каширская семья переселилась в Ригу; сделалось это легко и просто. Петр Ларионов оказался покорным слугой своего времени, быстро подчинялся его запросам и с готовностью сжился с немцами. Учась смолоду у немецких офицеров, много лет прослужив с ними, он вполне подготовился к новой обстановке. Блестящие успехи регулярства последних лет войны подействовали на него неотразимо убедительно: в Риге он отдал обоих сыновей учиться в немецкую школу и так держал их, что оба, особенно старший, очень любили общество иностранцев, сделались даже поклонниками немецкого гения. Старшего, Тимофея, судьба на всю жизнь связала с немцами и прибалтийским краем. Школьные воспоминания и рижская обстановка должны были положить свою печать на личности этих питомцев эпохи преобразований. Что же представляла в ту пору Рига?