Староград

— Надеюсь, вы не имеете в виду тех двух иностранок, ради одной из которых вы так просто отказались от своего козыря в рукаве?

— Я считаю, что они вполне заслужили моё доверие, тем более мисс Ришар сама захотела уехать из Ронии и я не смел ей мешать.

— А в итоге мисс Ришар умерла, удивительно, что в новостях ещё не раздули тот факт, что в этом есть и ваша вина.

— Моей вины нет в том, что на неё напали повстанцы, а войска Империи не смогли дать отпор. А учитывая, что ранее я спас её жизнь, не знаю, кто в своём уме может обвинять меня в недоброжелательном отношении к нашей гостье. Особенно учитывая, что ещё совсем не факт, что она мертва.

— Я читал в «Босгорском Времени», что это вы отдали приказ, ума не приложу, почему эта газетёнка вообще в курсе того, что здесь происходит.

— Все средства связи в стране находятся под моим полным контролем, уверяю вас, а иностранные не имеют права распространяться среди гражданских, так что я бы не переживал насчёт своей репутации среди населения. А ежели вам так важно мнение «Времени», у меня есть знакомый, который может обеспечить нам хорошую репутацию. Он прямо сейчас пишет статью, по моему разрешению, и я обязательно поболтаю с ним по поводу новостей, которые он распространяет.

— Кстати о новостях, что насчёт того, что вы и ваш ронийский товарищ, который вроде как достоин того, чтобы присутствовать на важных переговорах, чуть не начали войну с нашим северным соседом?

— Нам удалось замять этот конфликт, никто так и не узнал, что именно мы расстреляли этот поезд.

— Зато все знают, что ты приказал устроить большую чистку прямо на улицах города. Конечно, я не против того, чтобы убивать врагов Ордена или ротхаутов, но и это надо делать умно и размеренно, а не кидать под выстрелы всех, кто попадётся под руку в первую же ночь.

— Это была необходимая мера.

— Которую ты ни с кем не согласовывал, ровно как и переговоры с «Пактом Старой Крови». Несмотря на то, что ты глава государства, права вести собственную игру ты не имеешь, не забывай, что Рония — законная часть Карнима, а самостоятельные переговоры с этой ледяной ведьмой — настоящий вызов авторитету Цитадели.

— Это было необходимо, мы обсуждали поставки Мирмидия и цены на него, как два основных источника этого кристалла, не более.

Старик замолчал, словно бы не хотел говорить следующие слова, но через минуту, вновь размяв челюсть, он вновь заговорил голосом врача, сообщающим новость о наличии рака:

— Я хочу, чтобы ты знал, я верю тебе, Эрвин, верю, что ты ежедневно трудишься для благополучия Ордена. Когда я выбрал именно тебя, среди всех учеников академии, я не ошибался. Ровно также я не ошибся и в тебе, Герман, назначая тебя главным среди остальных рыцарей, — он посмотрел в мою сторону своим мягким отеческим взглядом, и меня пробрала дрожь. — И вы оба действительно многое сделали для нашего общего дела, можно сказать, я даже горжусь вами, как отец гордится своими отпрысками. Но вы допустили слишком много ошибок. Вы присылаете неудовлетворительные отчёты, в которых при этом абсолютно точно привираете насчёт своих плачевных результатах. Вы позволили провести интервенцию Империи на территории Карнима. И наконец, вы не выдаёте те цифры по поставкам мирмидия, которые необходимы нам. Так не только ронийская, но и казна Ордена вскоре не выдержит... Теперь моя чаша терпения переполнена, хватит, всё это и без того преступления, за которые можно было бы поплатиться головой, а я закрывал на них глаза. Вы все отправляетесь обратно в Цитадель, но уже как обычные гражданские, а ваше место займут... более способные управленцы. Я приехал лишь для того, чтобы лично сообщить вам двоим эту новость. Мне жаль, что приходится применять такие жёсткие меры, но вы заигрались и пренебрегли отсутствием контроля с моей стороны.

Что теперь значат эти слова? Многое. Они окончательно разбили моё сердце, а тот, кого я всегда уважал, выкидывает меня на улицу с места, которое я заслужил долгими годами труда и тяжёлых тренировок. Как смеет этот старик лишать меня рыцарского сана? Как смеет он за наши жертвы выгонять нас на мороз?

Впрочем, мой товарищ по несчастью, судя по улыбке, вновь растянувшейся на его лице, вовсе не рефлексировал насчёт слов своего наставника и командира. Конечно, он знает, что всё решено, но что бы мы делали, если бы не наш план? Хотя теперь даже больше причин сделать то, что было задумано, уже без былого сожаления и мук совести.

Салем обратился к старику, который, видимо, был крайне удивлён такой спокойной его реакции:

— Что же, хорошо. Как я понимаю, мне пора уже сейчас собирать вещи. Я попрошу, чтобы их погрузили в машину, а сам уже этим вечером объявлю Ронии, что более не управляю ей. Благодарю за ваше доверие, великий магистр! Надеюсь, мы как-нибудь ещё увидимся и обязательно вместе поохотимся на лисиц.