Староград

Меласки же оказался крайне ловким гадом и увернулся, даже во второй раз, заставив меня пролететь мимо и врезаться лапами в кирпичную стену. Когти застряли в ней, и мне пришлось резко выдёргивать их, вместе с десятком-другим кирпичей.

Воспользовавшись моим замешательством, добыча рванула к выходу со всех ног, на ходу перезаряжая свою жалкую пушку. Вскоре он был уже за проходом с сорванной с петель дверью и, видимо, надеялся скрыться среди тоннелей. Жаль, что Виктор не знает, что я уже взяла след и настигну его быстрее, чем он успеет пискнуть.

Освободившись от временной западни, я сразу же направилась за длинным хвостом запаха, который оставался за убегающей добычей. Скорость, с которой я двигалась, была просто невероятной, и уже меньше, чем через минуту, я дышала в спину Меласки, полностью нивелировав его временное преимущество. Стоило мне приблизиться достаточно, чтобы ударить, как тяжёлая лапа уже опустилась на спину моей жертве, оставив на ней четыре глубоких следа и приложив бедолагу об пол всем телом, окончательно сорвав все попытки бегства.

Конечно, я его не убью, даже несмотря на то, что очень хочу. Не потому, что не могу, а потому, что больше всего на свете хочу, чтобы он достался хозяйке, как она и приказала. Она точно знает, что с ним сделать. Тем не менее никто не запрещает мне его погрызть и порвать, не только для того, чтобы он не смог быстро восстановиться и вновь побежать, но и потому, что я хочу есть. Что может быть лучше, чем добыча, которая никогда не закончится? Только добыча, которая может снова и снова давать тебе азарт охоты, сколько бы раз ты её ни ловила.

«Биологическое оружие — это будущее войны».

Девиз Отряда 731 МТН

Самый тёмный час...

27.03.85

Город, зажатый между заливом и озером у самого подножья Каскадных гор, выглядел совсем не так, как тот Староград, каким я узрел его в свой первый день на посту коменданта. И дело вовсе не в том, что теперь вместо рыцарей Ордена на улицах властвовала бунтующая толпа. Это скорее вопрос моего собственного мироощущения.

И оно всеми фибрами моего тела сигнализировало: «Всё идёт прахом, Салем!» Как бы мне ни хотелось это признавать, но всё действительно идёт не по плану и сейчас разваливается прямо у меня в руках.

Снёрдхейм уже подвела оперативную группу из шести кораблей, со знаменитым «Бьёргом» во главе, прямо в бухту Эллиот! И теперь я вполне могу увидеть из окна своего кабинета направленную прямо в мою сторону пушку этого стального колосса, калибром целых 408 мм. Что ни говори, а эта ведьма знает толк в дипломатии. И теперь то, останется ли от меня к вечеру что-то кроме атомов, решит только Элл, переговаривающая со Снёрдхейм в соседнем кабинете.

Словно бы этого мне было мало, как Соколов вдруг сообщает мне о том, что Меласки всё-таки удалось успеть поднять бунт...

— Действуй жёстко, комендант!

Даже несмотря на наше относительно длительное знакомство, я всё никак не мог привыкнуть к необычной внешности Софи. Эти лисьи уши, этот пушистый хвост, эта наглая хищная улыбка, вкупе с суровым нравом девушки, не кажутся неуместными или чуждыми, вовсе нет. Скорее даже наоборот, дополняют общий образ дикой революционерки. И вот этот самый образ — это то, что меня пугает больше всего. Я уверен, будь обстоятельства слегка иными, она бы без зазрения совести разорвала бы меня, как классового врага.

Хорошо, что доктор на моей стороне. Ведь только из-за неё Ратенпешт помогает мне...

— Я не могу приказать солдатам стрелять по людям, это просто похоронит мою репутацию.

— Вот оно как! Я и не думала, что твою диктаторскую рожу сделали символом гуманизма и человечности. К лику святых-то ещё не причислили?

— Я всё-таки...

— ... многовато мямлю? Если хочешь обнаружить свою голову насаженной на вилы, пожалуйста, играй в пацифиста. Но от настоящего себя тебе всё равно не сбежать, а внутри ты тот ещё кровожадный ублюдок, судя по тем бойням, которые ты устраивал до этого.

— Не я всё это инициировал. И расстрел поезда, и чистка первого дня — это всё самовольство генералитета.

— На который ты вполне мог повлиять, но ты не решился или не захотел. В любом случае повёл себя как слабовольный дурак, не готовый брать на себя возложенную ответственность. Может, хоть сейчас попробуешь проявить себя как лидер, а не делать вид, что им являешься?

— Может, стоит подождать, когда Глиммер закончит переговоры со Снёрдхейм, и тогда решать?