Старомодная девушка

– Ни слова не напишу о помолвке Тому, – засмеялась Фан. – Приедет на следующей неделе, тогда и устроим торжественное раскрытие тайн.

– Ну да, – вымученно улыбнулась Полли.

Для Фанни наступал «золотой век», а ей оставалось только надеяться да шить новую рубашку для Уилла дрожащими от волнения руками.

Сколько в мире прячется таких молчаливых женских страданий? Сколько могли бы рассказать романтических историй корзины для рукоделия, умей они говорить? Вот сидит перед вами в гостиной за рукоделием женщина со спокойным лицом, и вам невдомек, что, чиня рубашку или вышивая затейливый орнамент, она вшивает туда трагедии и комедии своей жизни.

Глава XIX Успехи Тома

Ты был повесой, но избрал

Отныне путь иной.
Вперед! Любви черед настал.
Тяни же жребий свой!22

Считаю, что этот эпиграф лучше всего соответствует духу заключительной главы, которую вы сейчас прочтете. Я, знаете ли, порядком устала от жалоб тех, кому финалы моих предыдущих книг кажутся недостаточно оптимистическими. Надеюсь, на сей раз все будут довольны.

В иные года, особенно по весне, вдруг вспыхивают матримониальные эпидемии, прореживая ряды холостяков и нанося ощутимые удары по светскому обществу. Молодожены в такие периоды сияют от счастья, а матерям замечательных дочерей, оставшихся свободными, остается лишь сокрушаться в связи с неясностью их дальнейшей судьбы. Той весной эпидемия охватила весь ближний круг семьи Шоу, и бацилла была столь заразительной, что один случай заболевания следовал за другим.

Первой болезнь настигла, как мы уже знаем, Фанни. Но она еще не успела преодолеть кризис, как… Но давайте-ка обо всем по порядку. Полагая, что выздоравливающим крайне полезно движение, мистер Сидни ежедневно уводил Фан на дальние прогулки, а Полли в это время приходила навестить миссис Шоу. После помолвки дочери та стала чувствовать себя много лучше, но все же не до такой степени, чтобы спокойно переносить одиночество. И вот спустя три дня после помолвки Фанни Мод встретила Полли с радостным криком:

– Он приехал! Приехал! Раньше, чем говорил! Хотел сделать сюрприз! – девочка чуть не скатилась с лестницы, торопясь обо всем рассказать. – Он в комнате мамы! Спросил: «Как дела у Полли?» – и тут ты входишь! Скорее! Скорее поднимайся! Он такой смешной с бородой! Большой! Загорелый! Сильный! Поднял меня вверх, как пушинку, и поцеловал! Да забудь про свой капор! Не могу ждать!

Мод потащила ее наверх, как маленький паровой буксир ведет за собой захваченный в плен корабль. «Ну что же, пусть окончится неизвестность», – вот и все, что успела подумать Полли, прежде чем Мод заволокла ее в комнату матери, вновь возопив:

– Вот и он! Правда великолепен?

Полли сквозь мутную пелену, застлавшую ей глаза, едва разглядела, как к ней потянулась его рука, а затем услышала знакомое:

– Привет, Полли! Ну как ты тут?

У нее подкосились ноги. Она опустилась на стул рядом с миссис Шоу, очень надеясь, что, отвечая на его приветствие, не сказала ничего лишнего, так как слов своих не запомнила.

Мутная пелена постепенно растаяла, и, пока Мод продолжала распространяться по поводу «большого сюрприза», Полли отважилась наконец посмотреть на Тома, радуясь, что сама сидит спиной к свету и ее лицо ему видно плохо.

Том не то чтобы вырос, но сильно раздался в плечах и заполнил собой все свободное пространство узкой комнаты матери. Веяло от него бодростью, а жесты сделались широки и непринужденны, как у людей, много времени проводящих на открытых пространствах, где не на что наткнуться резким движениям рук. Плохо сшитый дорожный костюм, тяжелые ботинки, сильный загар и мужественная борода тоже сильно его изменили. Он оперся коленом на стул, пока говорил с мистером Шоу, и Полли с трудом узнавала прежнего лощеного Тома.

Ей нравились перемены в нем. Он рассказывал отцу о своей торговле на Западе до того увлекательно, что она внимала их разговору, словно захватывающему роману. Том постоянно смотрел на нее, улыбался совсем как в детстве, и ей стало до того хорошо, что она ни разу не вспомнила о Марии Бейли.

Вскоре в комнату влетели Фан и Сидни, и пришло время удивляться Тому. Сестра ни словом не упомянула в письмах о своей помолвке, и это событие для него было неожиданностью. Фан даже сочла его ошарашенный вид выражением недовольства. Он отошел от первого потрясения, рассыпавшись в радостных восклицаниях.

– Ну, а ты что по этому поводу думаешь? – повернулся он к Полли, прятавшейся в тени алькова кровати миссис Шоу.

– Мне это очень нравится, – ответила она, и у Тома не осталось и тени сомнения в ее искренности.

– И мне нравится, – улыбнулся Том. – Надеюсь, ты обрадуешься еще одной помолвке, о которой вскорости станет известно, – добавил он с загадочным видом и увел Сидни в свою «берлогу». Девушки застыли с ужасным выражением на лицах: «Помолвлен с Марией Бейли!»