Старомодная девушка

– Мне тоже так казалось до сегодняшнего вечера. Но теперь я поняла, что это не так. А раз у меня всего этого нет, да и быть не может, значит, мне очень повезло, что я завтра возвращаюсь домой.

– Ох, дорогая, прямо не знаю, что буду делать без своей милой подруги, – обняла ее Фан.

На следующий день каждый в семье Шоу с грустью повторял те же слова. Полли тихо ходила по дому, в последний раз оказывая всем маленькие услуги, к которым все здесь так привыкли.

Поезд ее отправлялся вечером. С утра она собрала сундук, кроме верхнего отделения, которое пожилая мадам почему-то взялась уложить сама. Затем гостье предложили пойти прогуляться. Фанни почему-то отказалась ей составить компанию. Мод с таинственным видом суетилась вокруг, усиленно что-то пряча у себя за спиной. А Тома сестры затащили в комнату матери. Полли, подозревая, что ей готовят какой-то сюрприз, покорно направилась в сторону парка.

Шел крупный снег. Щеки ее разрумянились от мороза. В голове витали приятные мысли о неизвестном сокровище, которое ее ожидает. Она шла привычным маршрутом, которым следовала уже много дней вечерами, встречая мистера Шоу. Ей очень хотелось с ним попрощаться, но он возвращался домой поздно и сегодня вряд ли изменит привычкам, учитывая, что в доме суета. Девочка завернула за угол и…

Мистер Шоу и впрямь никого не предупредил, что придет сегодня пораньше. Он очень удивился, когда у парка ему навстречу бросилась припорошенная снегом Полли в кругленькой шляпке.

– Эх, завтра никто уже не скрасит путь усталого старого джентльмена домой, – с сожалением пробормотал он.

Полли крепко сжала ему ладонями в варежках правую руку.

– Нет, сэр. Все будет прекрасно. Завтра сами увидите, – с улыбкой отозвалась она.

Фанни призналась ей по секрету, что сама решила каждый день провожать и встречать отца.

– Как я рад, дорогая, что мы сейчас с тобой встретились, – мистер Шоу нежно похлопал ее по руке в голубой варежке. – Пообещай мне, пожалуйста, что отныне будешь каждую зиму к нам приезжать.

– С удовольствием, если мама меня отпустит, – отвечала она.

– Тогда просто объясни ей, что нам необходимо твое общество, – сказал мистер Шоу.

– Не понимаю почему, но все равно рада это слышать, – Полли была очень тронута.

– Трудно сказать, как тебе удалось, но с тобой в нашем доме стало гораздо теплее и уютнее. Очень надеюсь, с твоим отъездом это не исчезнет, – произнес чуть слышно мистер Шоу.

Полли еще ни разу не слышала от него ничего подобного и ответила ему искренним, благодарным взглядом. В этот момент она невольно вспомнила мамины слова: «Даже маленькой девочке вполне под силу нести добро в вечно занятый чем-нибудь большой мир».

Так они и шли сквозь пелену метели, взявшись за руки. Солидный, порядком уставший от бремени ежедневных забот джентльмен и девочка, которая еще не достигла порога взрослой жизни.

К их возвращению сундук давно собрали и заперли. Полли категорически запретили его открывать, пока не приедет домой, потому что… Но лучше обо всем по порядку.

Фанни по секрету рассказала бабушке, какие жалкие подарки Полли приготовила для своих родных. И все семейство Шоу развило бурную деятельность. Пока Полли прогуливалась по парку, верхний ящик сундука наполнился доверху. Если бы девочка знала, какие подарки доставит родителям, братьям и сестрам и как сама обрадуется, обнаружив в сундуке изящную кожаную коробку с золотыми часиками, на крышке которых выгравировано ее имя, то не смогла бы спокойно усидеть за ужином. Но, повторяю, она ничего не знала.

На этот раз Том отправился на вокзал по собственному желанию, его не пришлось уговаривать. Фан и Мод присоединились к брату. Миссис Шоу, забыв о вечных недомоганиях, сама испекла гостье в дорогу пряники. Мистер Шоу на прощанье обнял и поцеловал девочку с такой нежностью, словно она была его самой любимой дочерью. А бабушка, прижимая ее к себе, прошептала:

– Возвращайся скорее, мое лучшее утешение в жизни.

Когда экипаж отъезжал от дома, Полли, обернувшись, увидела в окне детской Кэтти, махавшую ей на прощание белым фартуком.

– Благослови вас Господь, дорогая, – напутствовала ее служанка. – И да ниспошлет Он вам удачу.

Но самым громким аккордом стала прощальная выходка Тома. Полли уже сидела в вагоне. Было объявлено отправление поезда. Состав дернулся. И в это время перед ней возник Том, который повис на окне.

– Это вульгарно, но полагаю, тебе понравится, – объявил он. – Возьми и посмейся. До свидания, Полли.

И он исчез так же внезапно, как появился, оставив в ее руке бугристый пакетик.

Раскрыв его, Полли хохотала до слез. В пакетике лежал арахис и маленькая фотография Тома. Мальчик на ней выглядел и впрямь «вульгарно». Взъерошенный, с вытаращенными глазами, до того черный, словно в него угодила молния. Тем не менее снимок Полли понравился. Стоило ей загрустить, она смотрела на фотографию, разгрызая орешек из пакетика, и тоска отступала.

Вскоре ее путешествие подошло к концу. Вечером экипаж подвез ее к маленькому старому дому, который казался ей лучше любого дворца, ибо у входа ее встречали любимые лица.