Старообрядцы и евреи. Триста лет рядом

Семья старообрядцев Смирновых жила в украинском городе Кировограде. Дети Смирновых учились в одной из городских школ, где Зинаида Семеновна познакомилась с учительницей Анной Михайловной Краснобродской, еврейкой по происхождению. Осенью 1941 года нацисты расстреляли всех евреев города, включая Паю Гершовну Каплун, мать Краснобродской. Сама учительница и ее 11-летняя дочь Алла сумели избежать расстрела, потому что немецкий каратель принял голубоглазую и светловолосую Аллу за украинку. Краснобродская и ее дочь видели, как убивают евреев Кировограда в расстрельных рвах, провели несколько дней в скитаниях, были голодны и боялись за свою жизнь, у них не было никаких документов. Они прятались в развалинах недалеко от городского рынка, когда увидели проходившую мимом Смирнову.

Выслушав историю Анны Михайловны и Аллы, Смирнова попросила их остаться в укрытии до вечера, а когда стемнело, проводила их в свой дом. Муж Смирновой был выслан в Сибирь в 1937 году, и во время войны она жила со своим братом Кузьмой и его женой Антониной. Краснобродская с дочерью могли свободно бродить по дому, скрытому от глаз соседей высоким забором. Алла Владимировна вспоминает:

Если бы не они [Смирновы], мы бы очень скоро погибли. Каждый из них делился с нами последним куском хлеба, тарелкой борща и картошки. Живя на нелегальном положении, мы не получали по карточкам хлеба, и Смирновы спасали нас от голода. Мы жили в одной из дальних комнат дома и все два с половиной года оккупации не выходили на улицу… Наши спасители были совсем бескорыстные. Они не преследовали никаких корыстных денежных целей, да и чем мы могли отплатить им за их доброту? Пряча нас, Смирновы очень рисковали, так как если бы нас нашли, то всю семью, включая детей, немцы бы расстреляли.

Алла внешне была похожа на детей Смирновых, поэтому Зинаида Семеновна выдавала ее за свою дочь. Краснобродская была осторожнее и даже не выходила во двор, а при обысках пряталась в потайной яме-комнатке, подземном бункере, который специально для нее выкопали Кузьма с женой. Порой Краснобродскую, которая не успевала спрятаться, Смирновы выдавали военным жандармам за больную тифом родственницу. Через какое-то время Смирновым удалось сделать для Краснобродской фальшивый «арийский» паспорт на фамилию ее мужа (Игнатьева), в котором было указано, что она по национальности украинка. Чтобы добыть такой документ, местному старообрядцу М. С. Макарову, дальнему родственнику Смирновых, пришлось отдать людям, делавшим паспорт, свой фамильный серебряный складень-икону XVIII века. 8 января 1944 года Кировоград был освобожден. После войны мать и дочь всю оставшуюся жизнь носили фамилию Игнатьева, благодаря которой они спаслись. Алла Владимировна эмигрировала в Израиль в 1990‐х годах. 12 января 1997 года «Яд Вашем» удостоил Зинаиду Смирнову, Кузьму Смирнова и его жену Антонину почетного звания Праведников народов мира.

Староверка Улита Сергеевна Варушкина (в некоторых документах – Ворушкина) работала нянькой в доме семьи Тагер в Резекне, где заботилась об их единственном сыне Мордхае Тагере (1939 г. р.), к которому очень привязалась. После начала оккупации Резекне немцы поместили всех мужчин-евреев города в местную тюрьму. Позже туда были отправлены и все остальные евреи Резекне: женщины, дети и старики. В конце сентября 1941 года Варушкина отправилась в тюрьму с намерением увидеть Тагеров и накормить их. По всей видимости, родители Мордхая уже понимали, что дни еврейской общины были сочтены, поэтому Улите Сергеевне удалось уговорить их отдать ей двухлетнего мальчика. Рискуя жизнью, старообрядка вынесла его из тюрьмы, спрятав под пальто.

На следующий день Варушкина крестила ребенка под именем Фока в Реченской федосеевской общине Резекненского района. В оригинале выданной ей справки на латышском языке, однако, наставник указал, что крестил еврейского ребенка, которого Варушкина выдавала за своего. Неизвестно, почему наставник не пошел навстречу Улите Сергеевне и не скрыл тот факт, что ребенок ей не родной (и, более того, еврейский), но в итоге у Варушкиной не было документов, подтверждающих нееврейское происхождение мальчика: возможно, он опасался расстрела за выдачу фальшивой справки. Настоящая же справка, если бы ее увидели нацисты, тоже означала бы смертный приговор – только уже самой Варушкиной и маленькому Фоке-Мордхаю.