Старовский раскоп

Андрей поднялся, зачем-то отдернул штору и выглянул в темноту, только ничего не увидел — черно и переливаются блестяшки ледяного узора на стекле.

— Спать хочу, — сообщил. — Нужно решить, кто где будет спать. Ты, наверно, на мою кровать ложись. У меня никаких, блин, и раскладушек-то нет… На пол, что ли…

— Холодно на полу, а ты весь… — неопределенно пожала плечами. — Ложись сам на кровать, а я найду, куда пристроиться. Я не замерзну.

— Точно? Просто неудобно… даму… на пол… Нужно будет потом купить хоть диван еще, что ли…

Замялся.

— Купишь. Когда будешь даму приводить домой. А не кошку вроде меня… Уф, — Алина криво улыбнулась, отвернулась к раковине. Раковина тут не в пример ванной комнаты — хорошая, дорогая. Беленькая и аккуратная, новая, наверно. И посуда хорошая, французская, словно бы Андрей этот не особо много внимания уделяет своему быту, но уж если решает что-то организовать, то делать это по высшему разряду.

Он совсем было собрался уходить, на пороге притормозил:

— Я сейчас найду, что постелить. Давай, ты у меня в комнате побудешь? Я не уверен, что на остальных порядок с барьерами.

— Конечно. Если я не слишком тебя стесню, — кивнула. Подумала, что какой-то фальшивый вышел диалог. " — Не изволите ли, миледи, переночевать… — Ах, сударь, не нарушу ли я вашего покоя…" После пьянок, бывало, кто где свалился, там и спит, и никакого… И этот хорош — мог бы уж просто признаться, что… что? Боится он, что ли? Кошмарики по ночам… Пантеры… на части раздергивают…

— Нет, всё в порядке. Тогда я постелю.

— Ага, стели.

И снова не ушёл. Нет, это определенно начинало напрягать. Вопросительно поглядела.

— Э… Кстати, хотел сказать спасибо. За ужин. Неделю назад и не думал, что когда-нибудь буду… Ладно, не важно. Пошёл стелить.

— Не за что.

* * *

… Алина сидела на мостках, свесив голые ноги в теплую воду. Вода была прозрачная с теплым янтарным отсветом, в ней сновали шустрые любопытные мальки, щекотали пятки, но стоило только дернуть ногой — тут же пугались и шарахались густым косяком дальше в таинственную зеленую глубину. На неспокойной водной поверхности бликовала рябь, приплясывало алинино встрепанное отражение.

Утреннее солнышко пригревало, но еще пока не жарило. Приятные мурашки бежали по коленкам и выше каждый раз, когда какой-нибудь глупый малек тыкался в лодыжку. Алина жмурилась на солнце, прислушивалась к высоким пронзительным вскрикам чаек… Рядом сидел человек. Мужчина. Темные грустные глаза, а больше она про него ничего не знала и знать не желала. Только знание как-то приходило само, почти против воли, вместе с чаячьими вскриками. Чайки суетились, белыми кульками валились к поверхности, а поднимались уже с трепещущими серебринками в клювах… Где-то далеко, в другом городе … вот таком большом городе! большом-большом! Таком, что чтобы доехать от дома до папиной работы, нужно сесть сначала на один автобус, потом на другой, а после еще пройти пешком и всё это займет полтора часа… или еще можно на метро… так вот, в городе жил мальчик Славка. Хороший мальчик, ни с кем во дворе не дрался, маму с папой слушался, и в школу ходить любил, и даже уроки делать тоже любил. Увлекался военной техникой и мечтал стать военным инженером, когда вырастет. Сам клеил модели БТР-ов и танков. Еще Славка хотел стать большим и сильным Котом, чтобы быть похожим на папу. Папа — один из лучших Котов клана! Он много раз побеждал в соревнованиях! Вот даже на фотографии, которая с позапрошлогодних игр, папа — большой, черный и очень сильный, на целых пятнадцать сантиметров выше дяди Влада!.. Еще Слава был очень способный мальчик — обернулся впервые в полгода, раньше, чем начал ходить и говорить. Недавно вот научился наводить морок… А потом случилась со Славкой беда. Славка заболел…

Глупые рыбешки щекотались, солнце начинало припекать. Чайки летали уже тяжело и сыто, почти совсем не вопили, а только посмеивались изредка. Мужчина, который рядом на мостках и смотреть на которого не хотелось, закурил. Табачный терпкий дым на миг заслонил солнце, а потом осел к воде.

…Славка заболел сильно, и тем заболел, от чего не лечат в обычных больницах, и от чего не поможет ни одна таблетка. Славка очень мучился и начинал подозревать, что военным инженером никогда не станет. И он не понимал, за что ему, хорошему мальчику, такое. И никто не знал, даже мудрый и добрый глава клана Ингмар. И мама не знала. Это очень страшно, когда мама потихоньку плачет в ванной, а потом приходит, а у нее красные глаза, но она всё равно улыбается…