Старше

— Все было не так. Я защищал ее, — твердо сказал он. — Я бы сделал то же самое для Тары.

— Я защищаю Галлею. — Она прижала ладонь к груди. — Я. Я защищаю ее законным, ненасильственным способом. Даю ей кров, любовь и безопасность. — Ее взгляд был острым и пронзительным. — Это был неправильный способ.

— Ты поступаешь по-своему, я — по-своему, — ответил он.

— Ты себя слышишь?

— Четко и ясно.

Уитни недоверчиво фыркнула и уставилась на него с яростью в глазах.

— Ты избил человека чуть ли не до смерти возле роллердрома!

— Вряд ли это было избиение, но я оценил твою драматическую интерпретацию.

— Я не могу в это поверить. — Она снова принялась расхаживать по комнате, кружа вокруг него, в то время как Рид застыл на месте и опустил руки. — Ты учишь людей защищаться, а не нападать.

— Я защищал Галлею. Этот ублюдок покалечил ее.

— Он не представлял угрозы. Твои действия были варварскими и беспричинными.

— Его существование является достаточной причиной. — Рид стоял на своем, прищурив глаза. — Пока он жив, он будет представлять угрозу. И если он приблизится к моим девочкам на расстояние вдоха, он покойник.

Уитни медленно остановилась и замерла, в ее глазах мелькнуло любопытство.

— Твои девочки?

Мое сердце бешено колотилось, желудок скрутило.

Единственное, что было хорошего в этой ситуации, то, что мой отец не стал выдвигать обвинений.

Учитывая его судимость и то, что его только что выпустили из тюрьмы условно-досрочно, ко всеобщему шоку и отвращению, в его интересах было оставить все как есть.

Я была благодарна за это.

Но от того, что Рид скажет дальше, наши миры все еще могли сойти с оси.

Я затаила дыхание, сжимая ограждение так, что побелели костяшки пальцев.

Он опустил подбородок и резко выдохнул.

— Да.

Это было все, что он сказал.

Ни уточнения, ни лишних слов, ни контекста.

Уитни была умной женщиной, и я боялась, что она все поймет, а потом задушит нас обоих.

О чем он думает?

Мне хотелось дать ему пощечину.

Хотелось крепко обнять его и никогда не отпускать.

Сдавшись, Уитни одной рукой указала на входную дверь, а другой сжала переносицу.

— Тебе лучше уйти, — сказала она. — Остынь. Мы обсудим это позже.

ГЛАВА 21

Тара в своем нежно-голубом бальном платье целовалась с Джошем рядом со мной на диване, а друг Джоша, Нолан, ерзал слева от меня. Он был молчалив и пах лосьоном для искусственного загара и рыбными палочками, но я попыталась завязать с ним разговор сквозь чмокающие звуки с противоположной стороны.

— Ты любишь танцевать? — спросила я его.

Он потер нос и кивнул, оставляя между нами большую дистанцию.

— Конечно.

Значит, нас двое.

Кивнув несколько раз, я вернулась к молчаливому созерцанию стены, сопровождаемому желанием умереть.

Я позволила неловкой тишине повисеть еще несколько мгновений, прежде чем подняться и расправить гладкую ткань своего черного облегающего платья. В то время как Тара выглядела как диснеевская принцесса со сверкающей диадемой в волосах, мерцающим лосьоном на коже и огромной пышной юбкой с блестками, которая могла ослепить любого, я выбрала элегантный и утонченный стиль.

Мое платье было цвета обсидиановой ночи, с открытыми плечами и глубоким вырезом. Часть моих волос была собрана блестящей заколкой, а остальные золотистыми волнами рассыпались по обнаженным плечам. Я чувствовала себя красивой. Женственной. Макияж был неброским, если не считать яркой малиновой помады на губах. «Copperglow Berry», моя любимая. Она была на мне в ту ночь, когда я встретила Рида, поэтому не была уверена, была она благословением или проклятием, но она подчеркивала мой бронзовый оттенок кожи и придавала смелости моему в остальном сдержанному образу.

Входная дверь открылась.

Я повернулась.

И мое сердце остановилось.

Рид мгновенно заметил меня, его реакция была неконтролируемой — он замолчал и застыл в прихожей, не сводя с меня глаз. Тара была слишком увлечена поцелуями со своим парнем, чтобы заметить его, поэтому я ухватилась за этот интимный момент и погрузилась в него.

Его глаза были огнем.

Вспышкой молнии.

Тлеющими углями и нефритовым пламенем.

Он медленно провел взглядом по моему телу, и я увидела, как напряглось его горло и он с трудом сглотнул.

Я мягко улыбнулась. Ничего другого мне не оставалось.

— Пора фотографироваться! — Уитни вошла в гостиную, размахивая одноразовой камерой. — Девочки, вы выглядите великолепно. Такие невероятно взрослые.

Моя невидимая связь с Ридом оборвалась, ее биение прекратилось. Я повернулась к маме Тары и принялась теребить жемчужный кулон на цепочке.

— Спасибо. Думаю, время от времени мы все наводим лоск.

Тара вскочила с дивана и помахала отцу рукой.

— Я даже не слышала, как ты вошел.

А я слышала.

Каждый атом в моем теле услышал и почувствовал его.

Рид провел ладонью по затылку, морщинки вокруг его глаз разгладились. Две ямочки появились на щеках, пока он рассматривал свою дочь.

— Малышка… только посмотри на себя.

Она слегка покачала бедрами, и огромная юбка ее платья заколыхалась из стороны в сторону.