Старше

Он и виду не подал, что всего неделю назад был внутри меня, довел меня до двойного оргазма, толкался, стонал и повторял мое имя, словно оно было его погибелью.

Тара ничего не замечала, и я сомневалась, становится ли мне от этого лучше или хуже.

Вмешался Скотти и пожал Риду руку в знак приветствия.

— Рад вас видеть, тренер.

— Да. Я тоже.

Мои глаза инстинктивно вернулись к Риду, когда он снова взглянул на меня, и этот короткий контакт показался мне чем-то вроде землетрясения, прогрохотавшего в моей груди.

Отведя взгляд, он кивнул Таре.

— Я просто завез подарки. Не могу остаться.

— Ключи от нового кабриолета, я полагаю? — Тара взяла в руки коробку, завернутую в голубую фольгу, и потрясла ее. — Похоже на носки. Я обязательно подарю тебе тот фартук на день рождения. Ярко-розовый.

Я все еще смотрела на Рида, совершенно не понимая, что происходит, когда Скотти потянул меня за руку.

— Я собираюсь искупаться. Присоединишься?

Стараясь не смотреть на неприлично привлекательный источник моего смятения, я попыталась привести в порядок свои бешено скачущие мысли.

— Конечно. — Что угодно было лучше, чем этот раскаленный филиал ада.

Тихо попрощавшись с ними, я пошла за Скотти к воде, и между нами не было сказано ни слова. Да и говорить было нечего. Он переплел наши пальцы, и этот жест стал небольшим утешением, когда мы зашли на мелководье и мои пальцы погрузились в прохладный ил.

Мой взгляд скользил по пляжу, а легкий ветерок трепал мои волосы и задувал их на лицо. Рид стоял у входа в палатку, наблюдая за мной издалека, и выглядел измученным и загнанным. Он не мог закрыть шторы, не мог опустить жалюзи на глаза.

Я все видела. Чувствовала.

Мы не улыбались, не моргали.

Мы просто смотрели друг на друга.

Я — по одну сторону береговой линии, он — по другую.

ГЛАВА 24

Тара прыгала рядом со мной на песке, ее косички были мокрыми от озерной воды.

— Извини, что снова зову тебя сюда, — сказала она Риду. — У нас закончились чипсы и газировка. Можешь заскочить в магазин?

Я уставилась на свои ногти на пальцах, похожих на чернослив после длительного нахождения в воде, пока Тара тащила меня к своему отцу, который только что вернулся на пляж после чрезмерного количества сообщений от Тары.

Прошло два часа, и я была морально истощена. Скотти ушел несколько минут назад, оставив меня опустошенной и вялой, занятой размышлениями о своем коротком общении с Ридом. Приближался закат, раскрашивая небо яркими красками, которые мало способствовали улучшению моего настроения.

Рид неторопливо шел к нам от своего грузовика, все еще одетый в футболку с изображением гранж-группы и плавательные шорты в бело-синюю полоску, он сосредоточил свое внимание исключительно на Таре.

— Ты еще не собираешься закругляться? — Он взглянул на часы. — Уже поздно.

— Еще даже не стемнело. — Она хмыкнула, как будто то, что он сказал, было нелепо. — Сьюзи установила сетку, и мы собираемся играть в волейбол до заката. Ты можешь привезти то, что я прошу?

Вздохнув, он провел рукой по развевающимся на ветру волосам и кивнул.

— Да, хорошо. Говори, что нужно.

Тара начала диктовать список покупок, в который вошла вся шоколадная фабрика Вилли Вонка, а я неподвижно стояла рядом с ней и считала морщинки на руках.

— Хочешь быть в моей команде? — спросила она, выводя меня из оцепенения.

— О. — Я моргнула. — Я подумывала о том, чтобы уйти. Я устала.

— Это отстой.

— Прости. Я могу сама дойти до дома. Тут недалеко.

— На тебе сандалии. Ты убьешь свои ноги.

— Я в порядке. Это не так далеко, и я могу…

— Я подброшу тебя до дома.

Предложение Рида поразило меня, я подняла голову и встретилась с ним взглядом. Мое лицо вспыхнуло, и я была благодарна за румянец от загара, который милостиво окрасил мои скулы.

— Тебе не обязательно это делать.

— Это по пути. Пойдем.

Перед моим мысленным взором затрепетали красные флажки, когда я увидела, как Рид развернулся и направился к своему грузовику. Какая ужасная идея. Нам не следовало оставаться наедине всего через неделю после нашего спонтанного, захватывающего дух, совершенно запретного и губительного сексуального контакта.

Но мне нечего было возразить. Тара стояла рядом со мной, протягивая руки для прощального объятия и улыбаясь.

— Спасибо, что оставалась здесь так долго, — сказала она, выпуская меня из объятий. — Я знаю, что тебе это было не по душе.

— Да. Прости, если была скучной. Кажется, у меня вот-вот начнутся месячные, — соврала я.

— Фу. Тогда понятно.

Прежде чем я повернулась и направилась навстречу неловкой поездке с ее отцом, она потянулась ко мне и еще раз соединила наши мизинцы.

Эмоции охватили меня. Казалось, что у нашего прощального объятия выросли крылья, готовые унести меня далеко-далеко от моей лучшей подруги.

— Увидимся дома! — Она помчалась к своим друзьям, а заходящее солнце рассыпало по ее волосам мандариновые оттенки.