Старший брат царя. Книги 3 и 4

— Здорово, Клим. За тобой пришёл. Надысь друга моего посекли. Я ведь верю, что ты знахарь ладный, помочь надобно.

Приглашение не понравилось, но пошёл — всё ж лучше, чем битва. По дороге стражник высказался определённее:

— Тут о тебе разное болтают. Будто ты — хахаль Акульки, а я не заметил, да и стар ты для неё... Небось Василиску-то от меня убрал?

Стараясь быть спокойным, Клим ответил:

— Василиса меня спасла, наверное, слышал. И не девичье дело на Пожаре торчать.

— Врёшь! Гы-гы! От меня! Акулька беспокоится!

...Друга стражника томил жар. Рана на плече для дюжего парня пустяковая, но плохой уход и грязь довели до воспаления. Клим так и предполагал, поэтому захватил с собой всё необходимое. Промыл рану винной настойкой, смазал мазью, перевязал, а другой настойки выпить дал. Парень сразу уснул. Мать раненого знахарю большую копчёную рыбину поднесла. Уходя, Клим пообещал через денёк-другой заглянуть.

Расставаясь, Сысой шепнул на ухо Климу:

— Мне, вишь, ещё говорили: мол, стрелец, Агафьин мужик, воровал супротив государя. А ты — друзец его! — Стражник хитро подмигнул. — А я не поверил. Много лет здравствуй, Клим!

Не будь Агафья больной, не было бы ноги Клима на Неглинной стороне! Однако ж ходил туда каждый день ещё две седмицы. Агафья медленно угасала. Последние дни постоянно твердила, что её муж Аким на том свете ждёт её не дождётся, каждый день приходит и манит, зовёт её. На второй неделе Филиппова поста (в конце ноября) она преставилась.

Теперь всего две ниточки связывали Клима с Москвой — Фокей и Василиса. С Фокеем было проще: он понравился Исаю и тот определённо сказал, что из него толк будет. Василиса труднее привыкала к бабушке Ольге. Хотя не стало бабушки Агафьи, всё ж тянуло её на Неглинную. Самым неприятным было, что она с удовольствием вспоминала Сысоя.

Познакомили её с Фокеем, но они почему-то дичились друг друга. Клим, боясь потерять и вторую девочку, решил взять её с собой на Белое озеро. Сборы были недолги, обозы туда по зиме ходили часто. Осталось дождаться и проститься с Фокеем и Исаем, они по первозимку ушли за шкурами на донские украйны. Фокей там надеялся повидаться с дедом. Вернутся — к Рождеству, так что недолго ждать.

Кто бы мог предположить, что это ожидание станет началом новой стези!

19

В день апостола Андрея Первозванного (30 ноября) после завтрака Клим сидел в горнице дома купца Исая, читал Житие святых и толковал непонятные места; слушали его хозяйка Ольга Мавровна, Василиса и слуги. Чтение прервал вошедший из лавки приказчик в сопровождении мужчины купеческого вида, нёсшего вместительный туес.

— Прости, матушка, — обратился приказчик. — К тебе вот посыльный от гостя Аники Строганова.

— Милости прошу. С чем пожаловал?

— Со словом Аники Фёдоровича к гостю Исаю Никитычу. Поскольку его нет, приказано тебе сказать, Ольга Мавровна. Аника Фёдорович прибыл в стольный град, да заболел дорогой. Желает он тебе многих лет здравия и процветания дому твоему. Из-за болести не мог он сам поклониться тебе, прислал меня, недостойного. И вот поминки. Прими Христа ради. — Посыльный поставил перед хозяйкой туес.

Аника Строганов был уважаемый купец; одежда посла и его речь говорили, что это приближённый человек Аники. Поэтому ему был оказан достойный приём. Хозяйка встала, поклонилась, приказала подать скамью и посадила против себя. Несмотря на пост, угостила крепким мёдом. Взаимные расспросы длились долго. Клим узнал, что жену Аники звали Софией Игнатьевной и она — подруга Ольги Мавровны, что у неё один сын и две дочери, да два пасынка и падчерица, и все живут одной семьёй, что Аника в свои шестьдесят семь лет начал прихварывать. Он не взял на этот раз своего знахаря, а местными недоволен, облегчения не приносят. Тут хозяйка расхвалила знахарские способности Клима и попросила его полечить богатого гостя.

Аника Строганов известен на всю Русь. Он варил соль на Вычегде и Каме, держал соляной торг во всех больших городах. Неждан в своих рассказах не раз называл его соляным владыкой. Теперь предстояло увидеть этого владыку. Клим охотно согласился. Расспросил посыльного, чем болен хозяин, и захватил нужные специи.

Ехали они в маленьких саночках, сытый жеребец играючи мчал по улицам и слободам, мимо погостов и лесных островов, засыпанных сугробами снега.

Двор Строгановых стоял на Покровке Земляного вала. Был он огорожен бревенчатым частоколом с бойницами, ни дать ни взять — княжеский острог. Но за стенами хором не видать, только поблескивал крест небольшой часовенки. После условного стука молотом открыли ворота. Двор внутри обширный. Справа — четыре рубленых избы, слева — конюшня не менее как на сотню лошадей, в отдалении — амбары и навесы, там десятка два розвальней. Ближе — коновязь, около неё с десяток коней под сёдлами. По двору снуют приказчики, мужики, и солидно похаживают усатые сабельщики, похоже — казаки.