Стартап

— Я открою маленькую тайну. — заговорил после некоторой паузы генерал. — Вы оказались у нас, а не в милиции потому, что этот чинуша не хотел отдавать выигрыш. По совету сослуживца он накатал заявление, якобы Вы принуждали расплатиться гостайной. Расписка, изъятая при обыске, была косвенной уликой. Я нутром чуял, что дело нечисто, начальство же требовало результат. Вы вернули выигрыш, и дело замяли. Будь моя воля, боров бы уехал пыхтеть на зону за ложный донос, но у него были очень большие связи.

— Были?

— Именно были.

— А что с ним не так? — поинтересовался Лазар.

— Он утонул. Не смотрите на меня так многозначительно, — сказал Некрасов, — Мы здесь ни при чём. В конце нулевых он убежал за границу, купил виллу на Лазурном берегу, хорошенько обмыл её, пошёл искупаться и утонул. Без всякой посторонней помощи. Пить меньше надо.

— Ну и пёс с ним. — резюмировал Павловский. — За моё «спасение» господин генерал взял с меня обязательство больше не играть, вот я и не играю. Но подсказывать-то мне никто не запрещал!

Все засмеялись, кроме Жилина — тот сокрушённо покачал головой. Послышался звук подъезжающего автомобиля.

— Что-то быстро они вернулись, — озадаченно сказал генерал, посмотрев на часы.

Ведомая Иванычем машина остановилась, и из неё вышел Зиновьев. Один.

— А где Пётр Борисович? — строго спросил Некрасов.

— Товарищ генерал-майор! Разрешите доложить. — подчинённый вытянулся в струну. — Он на кладбище.

— Почему Вы не остались с ним?

— Господин Горелик потребовал, чтобы мы уехали.

— Подробнее давай.

— Могилу нашли быстро. Мы с Иванычем приближаться не стали, а Пётр Борисович подошёл к памятнику, поцеловал его, сел на землю и сидит. По-моему, он плакал. — Зиновьев вздохнул. — Там мимо мужики местные шли, с лопатами и граблями, ходили могилы родственников поправлять, остановились около нас и спросили, что мы здесь делаем. Я рассказал. Они тут же пошли к господину Горелику, подняли его, поговорили и стали убирать могилу. Памятник поправили, протёрли его, траву повыдергивали…

— И что они сейчас там делают?

— Самогонку пьют. У мужиков с собой было.

— Понятно. — генерал почесал затылок. — Быстренько перекуси и дуй обратно. Иваныча тоже позови, голодный, поди.

— Есть.

— На вот, — генерал начал складывать в пакет еду и водку, — отблагодари мужиков. Деньги есть у тебя?

— Не надо денег, — жуя, ответил майор, — Пётр Борисыч попытался рассчитаться с мужиками — они обиделись.

— Во как. — Некрасов снова почесал затылок. — Смотри, чтобы он там закусывал, а то самогонка на него не очень хорошо влияет.

Лазар и Павловский одновременно хмыкнули.

— Кстати, очень хорошо, что господина Горелика сейчас нет с нами. — генерал помолчал. — Руководством принято решение о том, что грядущее испытание установки — последнее под нашим началом. Затем есть два варианта. Первый: установка демонтируется, перевозится в Подмосковье и поступает в полное распоряжение Министерства Обороны. Боюсь, что такой вариант Петру Борисовичу не понравится.

— Он и мне не нравится, — перебил Некрасова Лазар. — Я вложил в этот стартап достаточно серьёзные деньги.

— Мы рассматривали такой сценарий. — невозмутимо ответил генерал. — Вам и господину Горелику будет предложена компенсация, а также отчисления за пользование авторскими правами. Ну, и возможность трудиться над дальнейшим усовершенствованием установки. Она требует существенной доработки.

— Второй вариант? — Лазар не был бы Лазаром, не просчитай он все шансы.

— Второй вариант прост: установка остаётся здесь, вы с господином Гореликом эксплуатируете её на свой страх и риск. Дальнейшие вложения в жизнедеятельность вашего стартапа осуществляете сами, из своих средств. Кто озвучит варианты Петру Борисовичу? — Некрасов обвёл взглядом слушателей.

— Я озвучу, — отозвался Лазар, — только не сегодня.

— Хорошо, — довольным голосом сказал генерал, — завтра даже лучше будет. Кстати, про завтра: Сергей Кондратьевич! Вы с коллегами сможете завершить все сборы к 16:00? Вечером вылетаем в Москву.

— Как к 16:00? — опешил профессор. — А кто же подготовит установку к испытанию?

— За главного остаётся Терещук.

— Терещук?! — в один голос воскликнули Жилин и Павловский.

— Именно Терещук. Он же так этого хочет. — Некрасов с интересом наблюдал за реакцией учёных. — Полагаю, что его компетенций и помощи местных сотрудников хватит.

— Господин генерал, — суровым голосом сказал Павловский, — мне нужно поговорить с вами наедине. Отойдём.

— Терещук не должен руководить испытаниями, — заговорил учёный, когда они отдалились на достаточное расстояние, — ведь это он…

— Да, он. — перебил Некрасов. — Именно он влез в систему управления установкой. Именно из-за его правок случилась авария. Мало того, я сейчас скажу Вам то, чего не должен говорить: помните, на первом совещании я упоминал об утечке информации?

— Так он ещё и шпион! — Павловский круглыми глазами смотрел на генерала.

— Нет, просто трепло. — попытался успокоить учёного генерал. — Он выбалтывает всё своей любовнице. Её-то мы и разрабатываем, а пока у нас нет полной картины, Терещук будет рядом с установкой. Вам всё понятно?