Стартап. Стэнфорд, весна 2012 г. (ЛП)

Это была классическая трихотомия легко/трудно/невозможно. Качинский утверждал, что люди находятся в подавленном состоянии, потому что всё, что им осталось, либо (1) легко достижимо, либо (3) вообще недостижимо. То, что можете сделать вы, может сделать даже ребёнок. Но то, что вы не можете сделать, не сможет сделать даже Эйнштейн. Словом, идея Качинского состояла в том, чтобы уничтожить современные технологии, избавиться от всех бюрократических и технических процессов, позволить людям начать всё с начала и дать возможность снова работать над решением трудных проблем. Это, по его мнению, принесло бы большое моральное удовлетворение.

Менее губительным вариантом является феномен хипстеров. Крутые парни делают несколько иронических взаимосвязанных заявлений, направленных против технического прогресса, и от этого становятся ещё круче. И ничего страшного, что передачи и тормоза на велосипедах на самом деле очень полезны; хипстеры обходятся без них. Это что-то наподобие проявления глупости в более широком масштабе. Но многие люди в том или ином виде верят, что осталась только легкопостижимая истина или истина, которую невозможно постичь. Похоже, они стараются не верить в существование труднопостижимой истины, которую можно постичь при помощи современных технологий.

В значительной степени так же размышляют все фундаменталисты. Возьмите, например, религиозный фундаментализм. Есть множество простых истин, которые могут постичь даже дети. И в то же время существуют божественные чудеса, которые невозможно объяснить. А между ними лежит зона сложных истин – ересь. Фундаментализм, связанный с окружающей средой, работает таким же образом. Лёгкая истина заключается в том, что мы должны защищать окружающую среду. Всё, что лежит за пределами этой истины, лучше всех знает Природа-мать, а её действия не подлежат сомнению. Существует даже рыночный вариант такого подхода. Стоимость устанавливается рынком. Даже ребёнок может узнать биржевой курс. Цены – это лёгкая истина. Однако такая истина может быть только принята, но не подвергнута сомнению. Рынок знает гораздо больше того, что знаете вы. Даже Эйнштейн не мог бы предугадать поведение Бога, Природы и Рынка.

B. География секретов

Почему наше общество пришло к выводу, что не осталось труднораскрываемых секретов? Наверное, начало этому положила география. На Земле больше не осталось по-настоящему белых пятен. Если бы вы росли в 18 веке, то тогда ещё существовало множество неисследованных мест. Вы могли бы слушать захватывающие истории об исследователях и путешествиях в дальние страны, и, если бы захотели, сами стали бы настоящим исследователем. Это было возможно на протяжении 19 и в начале 20 веков, когда Национальное географическое общество публиковало рассказы об экзотических неисследованных местах.

Но в наше время вы больше не можете быть настоящим исследователем. Или, по крайней мере, сейчас очень трудно исследовать то, что осталось неисследованным. Всё, что можно, уже исследовано. Может, глубоко в дебрях Амазонки ещё остаётся где-то около 100 племён, с которыми не было контактов. Возможно, они смогут научить нас чему-нибудь интересному. А может быть, и нет. В любом случае, большинство людей это особо не волнует.

Остаётся неисследованным океан, но в достаточно своеобразном отношении. 72% нашей планеты покрыто океанами. Около 90% обитаемого океана – глубоководные моря. Люди побывали там с исследовательскими целями на протяжении только около 200 часов. Таким образом, океаны остаются последним крупным географическим объектом, куда люди по-настоящему не заглядывали. Но возможно, это происходит потому, что наше первоначальное предположение является правильным: там нет ничего по-настоящему интересного. Исследования глубоководных морей попросту утратили магию открытия новых земель и континентов.

Граница знаний, похоже, стёрлась вместе с географическими границами. Люди чрезвычайно пессимистично относятся к существованию нового и интересного. Мы можем полететь на Луну? Мы уже это сделали. А на Марс? Многие говорят, что это невозможно. А как насчёт химии? Мы можем выделить кислород? Это стало общеизвестным ещё в 18 столетии. А как насчёт открытия новых химических элементов? Похоже, это бесполезное занятие. Периодическая таблица кажется достаточно устоявшейся. Наверное, в этой области уже невозможно открыть что-либо действительно новое. Граница закрылась. Открывать больше нечего.

С. Секреты в социологии