Стартап в медиа: Опыт создания делового радио

Позвони он на 15 минут раньше, я не раздумывая вышел бы из самолета. Но теперь я уже не мог выйти – был конкретно пристегнут к креслу. Самолет делал маневр, выезжая на взлетную полосу, и стюардесса совершала невероятно эмоциональные движения лицом и телом, пытаясь обратить на себя мое внимание: мол, пора выключать телефон!

Все четыре часа полета прошли для меня, как в тумане. Я был уверен, что, когда самолет приземлится в Лондоне, в Москве эфира уже не будет. Чего только я не передумал в этом самолете.

Я читал прессу. В тот день на первой полосе «Коммерсанта» вышла статья о том, что открывающийся в воскресенье в Лондоне Российский экономический форум (РЭФ) будет игнорирован госчиновниками – такая рекомендация поступила из Кремля. Причем, судя по тому, что визиты отменяли накануне, – в последний момент. В администрации президента посчитали, что чиновникам нечего делать на «эмигрантской сходке», а стоит подождать июньского экономического форума в Петербурге. В Кремле «есть понимание того, что для обсуждения российских проблем совсем не обязательно собираться в Лондоне», отмечал источник, близкий к администрации президента. Ему неизвестно, чтобы со стороны первых лиц государства был прямой запрет, «хотя наверняка дали понять, что ехать нежелательно». «Коммерсанту» также пояснили массовый отказ государственных мужей от визита в Лондон «указанием сверху». «В Лондон едет лишь тот, у кого на носу IPO (представители ВТБ). Остальные желающие выступать сделают это в Санкт-Петербурге на Российском экономическом форуме в июне», – заявил источник газеты.

В итоге в Лондон не поехал глава «Роснефти» Сергей Богданчиков, о чем два источника, знакомых с его планами, сообщили «Ведомостям». Не собирался туда и Петр Авен из «Альфа-банка», говорил источник в банке. Представитель «Реновы» Андрей Шторх сослался на плотный график Виктора Вексельберга, глава совета директоров «Северстали» Алексей Мордашов – на командировку, а глава РАО «ЕЭС» Анатолий Чубайс находился в отпуске после болезни, сообщал член правления компании Андрей Трапезников. Да уж…

Я всегда старался поддерживать дистанционно-уважительные отношения с Кремлем. У меня были контакты в администрации президента, и я регулярно приходил и рассказывал, что я делаю, чтобы ни в коем случае не сложилось впечатление, что какая-то там команда на олигархически-еврейские деньги что-то замутила. Потому что самое ужасное – попасть под раздачу случайно. Когда за дело, это одно. В этом случае ты сам определяешь меру ответственности и предел риска, а когда возникают какие-то странные мысли, могут загасить так, что костей не соберешь. Поскольку у меня есть и семейный бизнес, и другие активы, естественно, я это принимал во внимание. Еще до запуска Business FM пошел конкретно к Суркову в кабинет и познакомился.

Пришел и рассказал, что мы делаем. Мы планируем запускать деловую радиостанцию, она не будет касаться политики, она будет иметь очень маленький охват. Наша задача – зарабатывать бабки. Никаких долгих передач не будет. Будет формат нон-стоп новостей. Места для политических амбиций там нет.

Сурков произвел на меня приятное впечатление, и разговор получился конструктивный. Я рассказал о наших начинаниях, Сурков меня очень внимательно выслушал и пожелал удачи. Он был корректен, советов не давал, благословений тоже. Просто пожелал удачи. После этого я стал общаться с одним из его замов, что абсолютно нормально. Если бы я этого не сделал, у них могли возникнуть мысли: «Что эти еврейские ребята там замутили?» Могли бы и загасить.

GR – это однозначно моя зона ответственности. Если бы я не взял это на себя, то была бы угроза, что компания с ней не справится. Тогда и я стал бы менее независим, т. е. сделался бы инструментом в чьих-то руках. К тому же я считал, что если у меня есть Дима и Егор, мои партнеры, которым я могу доверить некие тактические моменты, то стратегически я должен более активно участвовать в судьбе компании. Особенно после того, как Аркадий хотел взять на работу Рафа Шакирова. Потому что, может быть, завтра он встретит на улице еще кого-нибудь, к примеру Шендеровича. Тот его очарует, Аркадий мне позвонит и скажет: «Посылаю тебе нового главного редактора, прошу любить и жаловать». После этого что можно делать? Бежать в Шереметьево, если успеешь. Но у меня дети, у меня семья в Петербурге и бизнес в Москве. Для меня это слишком большие риски. Поэтому-то для меня и было важно контролировать GR.

Я всегда вел открытую политику, разглашал наши цифры «Ведомостям» и «Коммерсанту», хоть мы и не обязаны были этого делать. Всегда был очень открытым. Если мы заработали 340 млн руб. выручки в 2008 году, я рассказывал об этом рынку. Мне скрывать нечего, у меня белая компания, белые прозрачные потоки, деньги никто не ворует.