Старуха 5

– Значит, нужно им в налаживании текстильной промышленности помочь, и это можно сделать даже в кредит, Бос потом с нами тканями рассчитается.

– Учту, займусь, людей подберу. НТК со станками ткацкими и прядильными, надеюсь, поможет?

– Вам? Вам – точно поможет. А почему вы этим занимаетесь?

– Видишь ли, тут вот какое дело… этому Босу КГБ с оружием помогло, и он теперь только с КГБ общаться и готов. Временно это, он пока сильно нервничает и верит лишь в силу оружия, но раз так, то пришлось мне этим делом заняться.

– Ясненько-понятненько. Тогда вот еще о чем серьезно подумать надо: в Бенгалии как раз самые богатые месторождения коксующегося угля, я имею в виду в Индии, и с железной рудой у них там просто замечательно. Надо им помочь в строительстве металлургического комбината, а как за комбинат этот зацепимся… там же и бериллий буквально в огромных количествах водится, и вообще половина таблицы Менделеева, так что если мы с бенгальцами найдем общий язык…

– Мне твое предложение уже нравится. А так как у нас главный специалист по поиску общих языков сама знаешь кто…

– И не мечтайте!

– Не буду мечтать, уговорила. Ты завтра в канцелярии поинтересуйся насчет нового распоряжения товарища Сталина относительно налаживания отношений с Бенгалией… я думаю, что Босу очень понравится, что ты другого бенгальца сделала столь популярным в Советском Союзе, и с тобой он быстрее договорится. Тем более, что о чем с ним надо договариваться, пока что ты одна и знаешь.

– Это вы серьезно про распоряжение Сталина?!

– Куда уж серьезнее-то, и прошу учесть: это не моя была идея. Я просто зашел, чтобы тебя так ненароком подготовить морально, чтобы новость тебе не обухом по голове. Ну сама подумай, кто еще-то?

– Можно подумать, что у меня других дел не хватает.

– А что за дела? Может, изыщем тебе помощников?

– Хорошо, найдите мне помощника, свободно говорящего по-исландски. Можете даже особо не спешить, я готова и неделю подождать. Да что там, даже две недели потерплю!

– На каком языке, ты говоришь?

– На исландском.

– А тебе зачем?

– Надо. Причем не только мне, я думаю, что это надо всему нашему Советскому Союзу…

Глава 23

Исландский закон гласит, что «ни один гражданин Исландии не может приобретать фамилии», но если этот гражданин фамилию все-таки успел приобрести (до тысяча девятьсот десятого года, что было странно, поскольку закон приняли в двадцать пятом), то фамилия ему оставлялась. И ему, и его детям, а супруги так и оставались бесфамильными. И среди примерно двенадцати тысяч исландцев, фамилиями успевших обзавестись, был Гуннар Магнусс – человек, о котором так вовремя вспомнила Вера. Этот самый Гуннар был знаменитым исландским детским писателем – правда, Вера «в прошлой жизни» была уверена, что он был вообще единственным писателем в стране с населением в сто двадцать пять тысяч человек – но тут она ошиблась: писателей в Исландии оказалось неожиданно много. Но вот детский – точно один, что помогло Вере его все же идентифицировать, так как и имя, и фамилию писателя она напрочь забыла, и даже название книжки вспомнить не смогла.

А вспомнила она об этом писателе лишь потому, что когда-то «с огромным удивлением» увидела в школьной библиотеке изданную в СССР книжку этого товарища, а она была абсолютно уверена в том, что «тогда» иностранцев издавали – особенно для детей – только тех, кто «был за социализм». И еще тогда она что-то об исландском писателе пыталась выяснить, и даже в попытках своих слегка преуспела – узнав, что он был членом местного парламента, именуемого Альтингом, от социалистов и всячески выступал «против оккупации». Просто в «той жизни» после начала войны с немцами англичане Исландию оккупировали, объясняя это защитой от возможной оккупации страны Германией, а когда британцы ушли, то вместо них пришли американцы.

Ну а в «этой жизни» Британия с Германией воевать не стали, Исландию англичане не оккупировали и американцы их не «заменили», так что осталась Исландия никому не нужным островом за Полярным кругом. Пока ненужным, никому, кроме Веры…

А Лаврентий Павлович узнал – и тоже с большим удивлением, что в СССР вообще нет ни одного человека, знающего исландский язык. То есть всё, что ему удалось узнать, что есть один профессор – специалист по языкам скандинавским, но этот товарищ ему поведал, что вот специалистов по древнескандинавским языкам в СССР нет, да и не было никогда – а исландцы, оказывается, пользуются как раз таким, дошедшим из-за полной изолированности острова на протяжении веков аж с конца девятисотых годов практически без изменений, и даже немногие датские словечки, просочившиеся туда в годы датского владычества, за последние лет тридцать были искоренены. И об этом печальном факте он Вере и сообщил, забирая у нее список предложений НТК по возможным путям помощи бенгальцам.