Старуха

Заперев сарай, Димон повернулся к нему спиной и огляделся, выбирая, какой бы выбрать путь для предстоящей прогулки. Порыскав туда-сюда, его взгляд задержался на продолговатой, уходившей вдаль девятиэтажке, вздымавшейся по другую сторону от сарая, в каком-нибудь десятке метров от него. Новый жилой дом в предельно сжатые сроки, за два-три месяца, вырос на том самом месте, где ещё совсем недавно утопали в буйной зелени приземистые допотопные бараки, а после их сноса красовался глубокий котлован, над которым приятели не от большого ума вздумали как-то полетать на тарзанке. Дом был построен, но пока что лишён всякой отделки, вследствие чего выглядел не слишком презентабельно – бесцветный, мрачный, безжизненный, испещрённый чёрными оконными прорезями и тёмными бесформенными пятнами, словно подтёками, вытянувшимися по серым неоштукатуренным стенам. Хотя основные работы были закончены, все внешние приметы стройки сохранялись: по-прежнему устремлялась ввысь башня подъёмного крана с вытянувшейся параллельно земле длинной стрелой, а площадь вокруг дома, обнесённая дощатой изгородью, была усеяна всевозможным строительным мусором, на фоне которого выделялись связки кирпича и штабеля массивных бетонных плит. Поскольку с самого начала работ были отмечены случаи хищения неизвестными злоумышленниками, предположительно жителями соседних домов, стройматериалов, причём даже довольно крупных и увесистых, для перевозки которых, очевидно, был задействован транспорт, были приняты меры предосторожности: на территории стройки день и ночь дежурили сторожа, а на крыше ближайшего дома был установлен прожектор, в тёмное время суток озарявший стройплощадку мощной струёй яркого голубоватого света.

Оглядев новостройку с таким интересом, будто впервые увидел её, Димон, точно осенённый удачной мыслью, обернулся к товарищу и с призывной улыбкой качнул головой.

– А не забраться ли нам на крышу этого домишки? Не зря ж его тут соорудили. Оттуда, должно быть, недурной вид.

Миша принял идею прохладно.

– На кой? – проговорил он, чуть скривившись. – Что интересного мы оттуда увидим?

– Ну, как минимум, наш двор. И весь центр города. Да и окраины наверняка видать, хотя бы в общих чертах.

Миша, по лицу которого было заметно, что виды города в настоящий момент слабо его занимают, привёл ещё один довод против:

– Там сторож вообще-то.

Димон пренебрежительно махнул рукой.

– Подумаешь, доходяга там какой-то… Да и с каких это пор ты стал бояться сторожей? – прибавил он, насмешливо прищурясь. – Раньше тебя это не смущало.

Миша вздохнул и неопределённо вымолвил:

– Так то раньше.

– А сейчас что изменилось? Несчастная любовь лишила мужества? – И, продолжая выразительно ухмыляться, Димон хлопнул напарника по плечу. – Пошли давай.

Миша при упоминании о несчастной любви метнул на приятеля свирепый взгляд. Однако, увлекаемый настырным другом, машинально поплёлся за ним следом, хотя и не имел ни малейшего желания забираться на крышу только-только возведённого дома и обозревать оттуда городские пейзажи.

Они вышли на улицу, обогнули территорию стройки, миновали вход и двинулись вдоль огораживавшего стройплощадку забора. Димон утверждал, что где-то тут в хлипкой дощатой ограде должна быть дыра, через которую он как-то раз пробрался внутрь.

– Зачем? – спросил Миша. – Чего тебе там нужно было?

Димон сделал небрежный залихватский жест.

– Да так, интереса ради. Ты ж знаешь, я любопытный. Люблю лезть во все щели.

– Знаю, – буркнул Миша. – В любой бочке затычка.

Но Димон не обращал внимания на ворчание спутника, продолжая зорко осматривать поверхность изгороди.

– О, вот она, родимая! – воскликнул он спустя несколько секунд, указывая на узкое отверстие в заборе, прикрытое высокой травой и покосившейся, висевшей на одном покорёженном гвозде доской.

Отодвинув её, Димон сунул голову в образовавшуюся более широкую щель и внимательно огляделся. Потом проник внутрь и мотнул головой приятелю.

– Давай, влезай. Всё чисто.

Миша скорчил недовольную гримасу и потоптался на месте. Но, подгоняемый товарищем, вздохнул и последовал за ним.

– Давай, давай, вперёд, – торопил Димон, не переставая быстро озираться кругом. – А то, чего доброго, принесёт ещё чёрт этого сраного сторожа в самый неподходящий момент.

Они в несколько прыжков одолели несколько метров, отделявших забор от дома и вбежали в ближайший подъезд. После чего, миновав опасный участок, перешли на шаг и стали подниматься по лестнице, не без любопытства заглядывая в пустые дверные проёмы, через которые виднелись окутанные полумраком помещения, лишь слегка и не везде озарённые приглушённым вечерним светом, проникавшим сквозь лишённые рам окна. И лестничные клетки, и квартиры были пустынные, неуютные, грязные, заваленные песком, кусками засохшего цемента, осколками кирпичей и стекла и прочим строительным мусором. Попадались и отходы, ничего со строительством не имевшие: бутылки, пустые пачки сигарет, окурки, смятые полиэтиленовые пакеты, шприцы.

– Жителей ещё нет, а жизнь уже бьёт ключом, – с игривой усмешкой прокомментировал Димон.