Старый друг

— И как зовут этого бедолагу? — упавшим голосом поинтересовалась Грейс, пытаясь представить «потенциального кандидата». Наверняка худосочный, как поливочный шланг, с огромным кадыком, рассеянный, стеснительный и в очочках. И способный говорить только на одну тему: о высшей математике или высшей физике. На худой конец, о высшей химии!

— Его зовут Джек.

Грейс добросовестно попыталась припомнить кого-нибудь из окружения Джека с таким же именем. А потом, когда до нее стал доходить смысл его предложения, девушка растерянно захлопала длиннющими ресницами.

— То есть ты предлагаешь себя? — осторожно поинтересовалась она.

— Я, надеюсь, не совсем полный идиот; обещаю не распускать руки; у меня нет подружки; уверен, что потяну эту роль, и, кроме того, я не собираюсь по этому поводу советоваться с мамой. Тебя все устраивает?

— О, Джек! Это очень… очень мило, но я не могу… я просто не могу!

— Почему?

— Ты сам сказал, что у тебя есть важное занятие на ближайшие дни!

— Ради того, чтобы тебе помочь, я готов отложить свои дела. Как будто это в первый раз!

— Джек…

— Какие будут еще возражения?

Грейс открыла было рот и тут же испуганно его закрыла. Она «всего-навсего» едва не ляпнула, что сам он тоже «ботаник»! Конечно, он ее друг, и друг ее брата, и почти что приемный сын ее родителей… Но кто, скажите, обратит внимание на девушку в компании «ботаника»? Единственное, что она сможет вызвать, это жалость и смех, а вовсе не зависть и интерес!

Грейс поглядела на Джека страдальческим взором, только лишь для того, чтобы лишний раз убедиться в этом, и вдруг, к своему удивлению, поняла, что он отнюдь не ассоциируется с пресловутым поливочным шлангом. Только сейчас под мешковатым свитером она обнаружила широкие плечи и мускулистые руки. Острого кадыка нет и в помине, а очки в тонкой серебристой оправе ему очень даже к лицу…

Грейс вдруг взглянула на Джека такими глазами, какими до сих пор почему-то не догадывалась на него взглянуть. Черт побери! Оказывается, этот парень является обладателем ясных зеленых глаз в обрамлении длиннющих ресниц, римского носа, волевого подбородка и удивительно чувственных губ!

— Грейс, с тобой все в порядке? — терпеливо спросил Джек у зачарованно таращившейся на него девушки.

— Да, прости! — Грейс совсем неожиданно покраснела, как помидор, чего с ней не случалось ни разу за последние несколько лет. — Ты что, успел поменять прическу? — выпалила она, стремясь побороть смущение.

— Да нет вроде…

— Но… Ты выглядишь как-то странно!

— В самом деле? Значит, тебе моя кандидатура не подходит, и ты отказываешься от моего предложения?

В его ироничном вопросе она услышала вызов и гордо вздернула подбородок.

— Нет, не отказываюсь! Я… принимаю твою кандидатуру и надеюсь, что ты действительно справишься со своей ролью.

— Я буду очень, очень стараться, Грейси! — с едва заметной усмешкой пообещал он и отвесил ей шутливый поклон. — Ведь мы же с тобой старые друзья!

— Тогда начнем! — вдруг неожиданно для самой себя произнесла Грейс, причем сделала это очень и очень решительно. Они оба тут же слегка опешили: Грейс — от собственной импульсивности, Джек — от скорости принятия решений.

— Прямо сейчас? — уже несмело осведомился он, и Грейс мысленно торжествующе улыбнулась, почувствовав свое бесспорное превосходство.

— Конечно, чего тянуть. Чем быстрее начнем, тем больше у нас будет сноровки…

— Боюсь, что сейчас ничего не выйдет…

— Джек!..

— …Потому что твоя мама вот-вот позовет нас к столу.

— Точно. Как это я забыла? Ты, случаем, не знаешь, будет ли на обеде кто-то из посторонних? — спросила она, мгновенно переключаясь на другую тему.

— Э-э-э… Кажется, нет. Кроме меня, разумеется.

— Перестань, ты совсем не посторонний, — упрекнула его Грейс. — Но думаю, ты ошибаешься.

— Почему?

— Судя по запаху, мама готовит свою фирменную утку, а это она делает лишь в особенных случаях.

Джек только хотел сказать, что совершенно запамятовал, что сегодня, по выражению Вирджинии, как раз и есть тот самый «особенный случай», но понял, что, пока он «тормозил», Грейс успела упорхнуть. Джек вздохнул и невидящим взглядом уставился в стену.

Как это у него хватило смелости предложить себя в «кандидаты»? Как это Грейс согласилась с его предложением? Джек ведь явно не тянул ни на Бреда Питта, ни на Киану Ривза. Хотя как раз его собственный порыв объяснялся очень даже легко: он уже давно был безнадежно влюблен в эту взбалмошную и порывистую девицу. Никому, кроме брата Грейс, Фила Митчела, сей факт был неведом. Фил и тот узнал совершенно случайно. Прознав про такую «беду», он тут же принялся жалостливо глядеть на Джека, как на человека, заболевшего смертельной болезнью, лекарства от которой еще не придумали. А потом — видимо, нажалевшись вдоволь, — сказал, что скорее звезды упадут на землю, чем Грейс заметит Джека. «Заметит» — в смысле так, как Джеку бы этого хотелось. Это было чертовски обидно, и Джек едва не бросился на своего лучшего друга с кулаками, о чем теперь вспоминал с сожалением…