Читаем Старый газетчик пишет... полностью

— Ты поезжай с С.Д. Пожалуйста. Муэнди присмотрит за мной. Только не спугните льва. Раз уж я заболела, пусть отдохнет немного.

Я обещал, что мы даже не подойдем к приманке. Мы с С.Д. сели в лендровер, а Нгуи со старшим проводником — высоким статным усачом с военной выправкой — устроились сзади. Старший проводник прекрасно знал свое дело и был фанатически предан С.Д. Он так же был предан мисс Мэри, и мне всегда казалось, что он считает меня недостаточно хорошей для нее парой. Ему бы хотелось видеть ее замужем по крайней мере за генерал-губернатором. Когда проводник и Нгуи были вместе, Нгуи обычно держался довольно резко.

За ночь трава стала вдвое выше. Стояло прекрасное утро, прохладное, ясное и почти без ветра. Трава была трех видов, один из которых, похожий на сорняк, рос быстрее других. Охотничий сезон был в самом разгаре, и повсюду, как в парке, виднелись следы колес.

Оказавшись почти напротив того места, где лежала приманка, мы заметили справа следы крупного льва; они пересекали колею и вели к лесу, который начинался слева, за высохшим полем. Следы были свежие, даже не покрытые росой. Похожая на сорняк трава была примята, и на сломанных стеблях виднелся свежий сок. В высокой траве на уровне лопаток льва роса облетела и остались сухие места.

— Как давно?

— Час, — сказал Нгуи. — Немного больше.

Он взглянул на старшего проводника, и тот кивнул.

— Очень свежие, — сказал он по-английски.

— Он оставался там лишний час, С.Д., — сказал я.

— Он почти наш, Папа, — сказал С.Д. — Нам не нужно ехать к приманке. Там пусто. Сегодня вечером мы подбросим ему что-нибудь в другом месте.

— Хорошо, Мэри не знает, что он прошел здесь среди бела дня.

— Это очень хорошо, — сказал С.Д. — Теперь мы переиграли его.

— Еще пару дней…

— Ты говорил, вы одолеете его сами.

— Придется — так одолеем.

— Не злись. Ведь ты хотел бы, чтобы я был с вами?

— Что зря говорить.

— Что ж, давай рассуждать здраво. Допустим, мисс Мэри попадет в него, но он к вам не выйдет. Если он выйдет, я допускаю, что ты убьешь его, но тебе надо думать о жене, а она должна стоять на месте, потому что стоит ей побежать, и он бросится вслед. Все это прекрасно. Ты, как подобает герою, уложишь его прямо у своих ног. Или он прихватит тебя за одно место и нарушит все твои планы. Кажется, так говорят американцы.

— Совершенно верно. Только теперь они говорят «и ты будешь по уши в дерьме».

— Я непременно запишу это.

— Бесполезно. В следующий раз, когда тебе достанутся американцы, они выдадут что-нибудь другое. Специальные люди выдумывают подобные выражения. Их называют темачами.

— О'кей, — сказал С.Д. — Ты мой темач. И вот ты по уши в дерьме.

— Спасибо.

— Я не философ. Я стратег.

— Черта с два. Ты эмоциональный, мгновенно принимающий решения тип, который и жив-то только потому, что стреляет в два раза быстрее, чем Уайет Эрп и Док Холлидей вместе взятые.

Лендровер остановился в тени зеленых и желтых деревьев с длинными раскидистыми ветвями, впереди лежали серые, растрескавшиеся от солнца грязевые отмели, за которыми начиналось зеленое папирусное болото и еще дальше — зелено-бурые холмы.

— Ладно, — сказал С.Д. — Ничего нового я не услышал. Итак, я стреляю быстрее тебя. Рад, что ты признаешь это. Зато ты у нас бесцеремонная, старомодная, почти героическая личность, человек, который косит львов почище лучников под Креси.[71] Но предположим, мисс Мэри ранила льва, а он оказался чуть умнее и, вместо того чтобы выйти, укрылся в чаще леса, и тебе придется отправиться по следу и выковыривать его оттуда, а все твои чудо-выстрелы лишь поднимут пыль под его пятками.

— Тогда ты знаешь, что мне остается.

— И тебе это по душе?

— Нет, даже если ты будешь со мной.

— Но нам иногда приходится это делать.

— Я пойду за ним с зарядом картечи, а ты встанешь там, где он скорее всего может появиться, и Арап Маина напротив, и мисс Мэри, хочет она того или нет, — на крыше грузовика. Нгуи пойдет со мной и выследит его, если только успеет.

— Ну и как тебе это нравится?

— Годится.

— Что, если все начнется за полчаса до наступления темноты?

— Может быть, хватит каркать?

— Ладно, — сказал С.Д. — Я просто позволил себе порассуждать.

— Надо помочь ему стать самоуверенным, и тогда он выйдет в любое время.

— Ничего не имею против. Как по-твоему, мы заслужили пива?

— Пива? Неужели прихватил?!

Я попросил у Нгуи бутылку. Она была завернута в мокрую тряпку и сохранила прохладу ночи, и мы сидели в лендровере в тени деревьев, пили пиво и смотрели на высохшую серую низину, черные силуэты гну и стадо серо-белых на этом фоне зебр, которые торопливо пересекали низину в направлении поросших травой подножий холмов Чиулус. В то утро холмы были темно-синего цвета и казались очень далекими. А позади, почти сразу за нашим лагерем, возвышалась огромная гора с тяжелой, ослепительно сверкающей на солнце снежной шапкой.

— Мисс Мэри может охотиться на ходулях, — сказал я. — Тогда она легко увидит его в высокой траве.

— Что ж, правилами охоты это не запрещается.

— Или Чаро мог бы нести стремянку, вроде тех, что стоят в библиотеках.

Перейти на страницу:

Все книги серии Зарубежная художественная публицистика и документальная проза

Похожие книги

188 дней и ночей
188 дней и ночей

«188 дней и ночей» представляют для Вишневского, автора поразительных международных бестселлеров «Повторение судьбы» и «Одиночество в Сети», сборников «Любовница», «Мартина» и «Постель», очередной смелый эксперимент: книга написана в соавторстве, на два голоса. Он — популярный писатель, она — главный редактор женского журнала. Они пишут друг другу письма по электронной почте. Комментируя жизнь за окном, они обсуждают массу тем, она — как воинствующая феминистка, он — как мужчина, превозносящий женщин. Любовь, Бог, верность, старость, пластическая хирургия, гомосексуальность, виагра, порнография, литература, музыка — ничто не ускользает от их цепкого взгляда…

Малгожата Домагалик , Януш Вишневский , Януш Леон Вишневский

Семейные отношения, секс / Дом и досуг / Документальное / Образовательная литература / Публицистика
100 знаменитых загадок природы
100 знаменитых загадок природы

Казалось бы, наука достигла такого уровня развития, что может дать ответ на любой вопрос, и все то, что на протяжении веков мучило умы людей, сегодня кажется таким простым и понятным. И все же… Никакие ученые не смогут ответить, откуда и почему возникает феномен полтергейста, как появились странные рисунки в пустыне Наска, почему идут цветные дожди, что заставляет китов выбрасываться на берег, а миллионы леммингов мигрировать за тысячи километров… Можно строить предположения, выдвигать гипотезы, но однозначно ответить, почему это происходит, нельзя.В этой книге рассказывается о ста совершенно удивительных явлениях растительного, животного и подводного мира, о геологических и климатических загадках, о чудесах исцеления и космических катаклизмах, о необычных существах и чудовищах, призраках Северной Америки, тайнах сновидений и Бермудского треугольника, словом, о том, что вызывает изумление и не может быть объяснено с точки зрения науки.Похоже, несмотря на технический прогресс, человечество еще долго будет удивляться, ведь в мире так много непонятного.

Владимир Владимирович Сядро , Оксана Юрьевна Очкурова , Татьяна Васильевна Иовлева

Приключения / Публицистика / Природа и животные / Энциклопедии / Словари и Энциклопедии
Как управлять сверхдержавой
Как управлять сверхдержавой

Эта книга – классика практической политической мысли. Леонид Ильич Брежнев 18 лет возглавлял Советский Союз в пору его наивысшего могущества. И, умирая. «сдал страну», которая распространяла своё влияние на полмира. Пожалуй, никому в истории России – ни до, ни после Брежнева – не удавалось этого повторить.Внимательный читатель увидит, какими приоритетами руководствовался Брежнев: социализм, повышение уровня жизни, развитие науки и рационального мировоззрения, разумная внешняя политика, когда Советский Союза заключал договора и с союзниками, и с противниками «с позиций силы». И до сих пор Россия проживает капиталы брежневского времени – и, как энергетическая сверхдержава и, как страна, обладающая современным вооружением.

Арсений Александрович Замостьянов , Леонид Ильич Брежнев

Публицистика