Старый корабль

Договор аренды фабрики подходил к концу. Как было условлено, в течение недели созывалось общее собрание улицы Гаодин и начинался второй срок аренды. Как и раньше, по берегам реки громыхали старые жернова, как и прежде, в цехе производства лапши раздавались удары ковшом. Не глядя по сторонам, Суй Цзяньсу торопливо вышел из проулка. По поводу аренды он встречался с партсекретарём Ли Юймином, тот сказал, что в деле этом встретились трудности, среди участников идут споры, и с этим нужно ещё разбираться. Потом он выяснил, что Чжао Додо поручил директору начальной школы Длинношеему У подготовить некий материал. В материале этом говорилось о больших успехах, которые были достигнуты на фабрике за год реформ, но контракт был рассчитан на год, и это противоречило общему духу реформ. К тому же много ещё нужно сделать, всё непросто с инвестициями, передавать это большое дело из рук в руки уже невозможно. Необходимо продлить контракт, полностью завершить юридические формальности и так далее. Цзяньсу снова пошёл к Луань Чуньцзи, подчеркнул, что, с лёгкостью меняя уже существующие положения, можно нанести вред интересам всего Валичжэня, к тому же это будет чрезвычайно несправедливо. Луань Чуньцзи несколько раздражённо заявил, что не видит никого, кто мог бы взять управление фабрикой в свои руки. К тому же Чжао Додо уже известен как реформатор, храбрый и решительный: он собирается объединить производство лапши в районе реки Луцинхэ и основать «Балийскую генеральную компанию по производству и сбыту лапши». Цзяньсу возражал, что сейчас речь о главном — о фабрике, о другом нужно говорить: раз срок договора аренды истекает, нужно составить новый, а человек, который не побоится взять на себя этот подряд, есть, это он, Суй Цзяньсу. Луань Чуньцзи побледнел: «Я так и понял». И больше не сказал ни слова. Суй Цзяньсу встретился пару раз с секретарём городского парткома Лу Цзиньдянем, городским головой Цзоу Юйцюанем и обсудил некоторые обстоятельства подряда. Когда речь зашла о деятельности группы проверки, Цзяньсу подробно привёл конкретные цифры о неоднократно выявленных в процессе производства случаях подмешивания крахмала и отметил, что серьёзным последствием этого стало значительное сокращение поставок лапши «Байлун» на экспорт.

— Штраф лишь символичный, — нахмурился Лу Цзиньдянь. — Несомненно, кто-то нашёл подход к группе проверки. Этим дело ещё не кончилось… Договор истёк, и как можно продлить его без оформления нового подряда? Что же до его заключения через несколько лет, то это уже будет потом. Для этого подряда, для мобилизации капитала нужно провести общее собрание, выйти за пределы одной улицы…

Цзяньсу пожал руку обоим руководителям и вышел. В голове у него крутились многочисленные расчёты, а в душе он раз за разом повторял: «Ну, вот и пришёл этот день! У меня всё готово. Жду тебя, Чжао Додо».

Он ходил на старую мельничку и сидел там иногда, не говоря ни слова и глядя, как брат то сидит, то помешивает деревянным совком на ленте транспортёра. Однажды он не выдержал:

— Брат, скоро будут проводить общее собрание — те, у кого хватит смелости, могут использовать эту возможность, чтобы взять фабрику в свои руки.

— Вот у тебя этой смелости и хватает, — глянул на него Баопу.

— Я столько ждал, — сверкнул глазами Цзяньсу. — Настанет время, и я смогу основать компанию, контролировать производство и сбыт всего района Луцинхэ. Это не пустые слова, у меня уже всё распланировано… Возможностей не так много, надо хвататься за них, и всё на этом.

— Смелости у тебя хватает. Но, как я уже говорил раньше, силёнок у тебя на это нет. — Баопу встал и подошёл к брату.

— Да, ты говорил, — кивнул Цзяньсу. — Честно говоря, я до сих пор сомневаюсь в своих силах. Но как бы то ни было, я рискну… — Разволновавшись, он делал пару глубоких затяжек и, отбросив трубку, схватил брата за руку: — Брат! Времени у нас нет, но вместе с тобой у меня точно получится! Даже если не выйдет, накопим капитал, начнём сызнова и сможем потеснить Чжао Додо… У меня одного сил маловато, но мы можем объединить наши силы…

— Дело не в силах, — пробормотал Баопу. — И объединить их не получится. Что я хотел сказать, я уже сказал, а ты уж думай.

Ничего не ответив, Цзяньсу побагровел. Он постоял минуту, пристально глядя на Баопу, и бросил: