Старый Мамонт

Смеётся, уходит. Блин! Блин! Блин! Все беды – от баб! И без них – беда! Надо бы сходить, снять спермотоксикоз. Но вспомнил, куда идти и сколько пешком чапать. Или – как коня снаряжать. А, пошли они! Спать.

Пусть мне приснится – пальма того майора, в камнях, или низкий, ласковый прибой. Или в Подмосковье – роща вдоль пригорка.

Капля мне напомнила жену. Молодой. Как я её любил! Пусть она приснится.

Приснилась. Но не молодой, как я хотел. Увидел – старуху в чёрном, что убивалась от горя над холмиком земли, под крестом. А на кресте – моя фотография.

«Бойся своих желаний!» – подумал я, просыпаясь весь мокрый от холодного пота.

Выключился Ниппель. Полное собрание заспанной Красной Звезды с оружием и в исподнем – срабатывание Ниппеля почуяли все, прибежали, как по тревоге. Говорю, что кошмар приснился. Расходятся. Досыпать.

А я несколько часов смотрю в потолок, слушая сопение спящего Бруса Чана – Пятого. Картинки из прошлого мелькали перед глазами. Из моей прошлой жизни.

Глава 17

Точка сбора у нас – Зал Гильдии. Провожает нас сам глава гильдии Синореха, Рука Гильдии Наёмников Тарии (Тария – континент, на котором мы сейчас находимся) господин Мак Хмурый. Он же – Мак Пылевая Буря. Маг воздуха и земли. Фёст говорит – Магистр. Я не сильно пока разбираюсь в магических рангах, вижу только, что потенциал его выше даже чем у Фёста.

– Спартак? – спрашивает он у нашего командира.

Спартак склонил голову в почтительном приветствии. От равного к равному. Наглец! Голова закружилась у парня от получения Цепи Наёмника?

– Мне от вас не нужна полная зачистка катакомб, – говорит Магистр Мак, – мне надо, чтобы вы выяснили, что там за скверновина происходит. И вы должны вернуться. За зачистку катакомб мы с Трилистника ещё своё стрясём. Вам понятно?

Киваем. Ну, а я что говорил? Адвокаты рулят!

Спартак лично проверяет экипировку всей команды, Мистер Фёст – амулеты. Выступаем. Псина увязался с Моргуном. А и пусть. Убьют – его проблемы. Золото всё одно не вернуть.

Нам разблокировали вход в катакомбы, заходим.

Ну, что рассказать: катакомбы и есть – катакомбы. Но воздух гуляет. Есть вентиляция. Крыс – нет. Мусор и грязь – есть. И немало. И Скверна. Тьма, как туман, висела в воздухе, сгущая тени.

Когда пропал последний свет, Лапа Капля провела над каждым, по очереди, обряд. Стало лучше видно. Как будто прибор ночного видения надел. Только не зелёно-чёрное всё, а серо-чёрное. Кошачий Глаз называется. А зелье с аналогичным названием выпили ещё в Гильдии. Там активация – не мгновенная.

Псина, кстати, отказался. У него нет проблем с ночным зрением. А Моргун говорит, что ему, гобу, нюх расскажет больше, чем глаза. Ну, точно – псина!

Мак Хмурый предупреждал нас, что свет притягивает разных утырков. Ну, это мы проходили. Потому и пользуемся Кошачьим Глазом, а не моими Светляками.

Тем более, что в своей магии я оказался ограничен. Я перестал чувствовать свою Стихию. Мистер Фёст говорит, что это может быть эффект подземелья. Может быть, Свет и подвалы – взаимоисключающие факторы? Теперь только то, что уже во мне запасено. Во мне и моих накопителях.

А как отшатнулся Марк, когда я проявил Свет.

– Привык бояться Чистильщиков, – объяснил он своё поведение.

– Так ты постоянно ауру видишь? – спрашивает Фёст.

– А вы – нет? – усмехается Марк.

Никто ему не ответил. Для меня это – тоже открытие. Да, я не постоянно вижу ауры Одарённых. Но я и не Маг. Я так, как в той песне про розового слона. А вот то, что Маги, отучившиеся в специализированных школах магии, не видят – откровение.

Гоб скачет впереди, как обезьяна в одежде. Так же – согнувшись, на согнутых ногах, руками почти касаясь земли. Идёт по следу. Что-то учуял. Говорит – люди. След взял. Ведёт нас по этим бесконечным туннелям.

В боковые ответвления даже не заглядываем. И в многочисленные помещения. А Скверна – сгущается. Марк рад. Не думал, что можно так радоваться Тьме. Едва ощутимый туман покрывает лабиринт улиц и помещений города, так и не отрытого до конца.

Ха! До конца! Так эта часть города – допотопная! Шепчусь с Моргуном. Он – со своим гобом. Кивает головой. Хорошо. Хорошо, что гоб чует древности и ценности. Очень кстати. Я – тот ещё антиквар-барахольщик.

Но наш разговор слышит Марк. Извиняется, что не предупредил, что он «поиграл» со своим слухом. Обещает научить.

Останавливаем отряд. Марк проводит какой-то свой ритуал, режет руку, льёт кровь, его начинает ломать, потом он потягивается всем телом и глубоко вздыхает. Мне показалось или – нет, но Марк будто подлетел над полом. Говорит:

– Совсем всё иначе выглядит.

И он теперь иначе выглядит. У меня в руке СШГ, Свист баюкает искры в руках, воины тискают мечи и топоры. Потому что Марк потемнел весь. Глаза изменились. Они теперь – полностью чёрные. Исчезла радужка, белок глаза. Чёрные провалы. И тень его стала больше в размерах, шевелится, даже когда Марк – неподвижен.

– Вот про это я и говорю, – грустно усмехается Марк, кивая на нас.

Вытягиваю силу из СШГ, заклинание втягивается в руку, исчезает.

– Нежить и нечисть – они уже услышали, – морщится Марк, – больно.

– От Света?