Старый порядок во Франции и его крушение

Согласия между сословиями по вопросу о процедуре проверки полномочий достичь не удалось. Король хранил молчание. И 10 июня депутаты третьего сословия заявили, что, поскольку они представляют всю нацию, они готовы начать работу самостоятельно. День спустя к ним присоединились трое кюре, а потом и еще полтора десятка. 17 июня, по предложению Сийеса, палата третьего сословия провозгласила себя Национальным собранием, то есть представительным органом всей нации. Хотя решение было принято из тактических соображений, чтобы оказать давление на депутатов первых двух сословий, оно имело далеко идущие последствия. Провозглашение нации носителем верховного суверенитета посягало на основы абсолютной монархии, где суверенитетом обладал только король.

Представители духовенства решили присоединиться к третьему сословию. Того же потребовали в своей палате либеральные депутаты от дворянства. Однако большинство дворян и верхушка духовенства не хотели уступать и обратились к королю с просьбой вмешаться и разрешить спор. Людовик XVI, подавленный смертью своего старшего сына, вяло согласился, но не проявил в своих действиях ни решимости, ни последовательности.

Утром 20 июня депутаты Национального собрания обнаружили, что зал их заседаний без какого-либо предупреждения закрыт на ремонт. Опасаясь, что это — первый шаг к их разгону, они отправились в ближайшее просторное здание — Зал для игры в мяч — и там торжественно поклялись не расходиться до тех пор, пока не дадут государству конституцию.

23 июня на королевском заседании Людовик XVI поддержал идею равного налогообложения, право Генеральных штатов на утверждение налогов и свободу слова. В то же время он в ультимативном тоне велел депутатам заседать по сословиям и пригрозил им в случае неповиновения роспуском. После ухода короля депутаты третьего сословия отказались подчиниться его приказу. Это был акт открытого неповиновения. Однако монарх не ответил на брошенный вызов и тем самым молча признал свое поражение. На следующий день к третьему сословию присоединилось духовенство, затем — либеральные дворяне с герцогом Орлеанским во главе. И, наконец, Людовик XVI сам пригласил упорствующих последовать за ними. 9 июля Национальное собрание объявило себя Учредительным, то есть учреждающим Конституцию.

Вместе с тем, король не препятствовал и действиям той части своего окружения, которая хотела силой положить конец Революции. В начале июля к Парижу было стянуто до 30 тыс. войск. 11 июля Людовик XVI под нажимом королевы и своих братьев уволил Неккера. Это был неудачный политический шаг, сделанный к тому же в совершенно неподходящий момент. Отставка Неккера вызвала панику у держателей государственных бумаг (а таковыми были практически все, кто обладал более или менее значительным достатком), поскольку именно в нем они видели человека, способного предотвратить банкротство государства. Их возмущение нашло отклик у парижских «низов», крайне раздраженных непомерной дороговизной: накануне нового урожая цены на хлеб в те дни достигли самых высоких значений за все столетие. Поползли слухи о том, что правительство хочет уморить народ голодом.

Париж заволновался. По всему городу стихийно собирались толпы, перед которыми уличные ораторы произносили подстрекательские речи. К волнениям присоединились и стоявшие в городе солдаты французской гвардии. 13-го выборщики (те, кто избирал депутатов в Генеральные штаты) от Парижа создали в Ратуше комитет, который начал формировать национальную гвардию из состоятельных граждан. 14-го толпа захватила склады оружия, после чего направилась к Бастилии, где, как было известно, хранились запасы пороха. Некогда эта крепость-тюрьма олицетворяла репрессивную мощь государства. Теперь же там реально находилось семеро заключенных по уголовным статьям и чуть больше сотни солдат гарнизона, в основном инвалидов. Получив отказ коменданта Бастилии на свое требование выдать им порох, повстанцы принялись беспорядочно обстреливать крепость из ружей. Не дождавшись ни подмоги, ни приказа командования о том, как вести ему себя в сложившейся ситуации, комендант после нескольких часов осады согласился сдаться при условии, что всем защитникам крепости будет сохранена жизнь. Однако сразу же после капитуляции семеро из них, включая его самого, были растерзаны толпой.

Узнав о падении Бастилии, король вновь пошел на попятную. Он отозвал войска и восстановил Неккера в должности. Более того, три дня спустя посетив Париж, король в знак примирения согласился надеть трехцветную кокарду, в которой к цветам города — синему и красному — был добавлен белый цвет Бурбонов. С этого времени трехцветное знамя стало знаменем Революции. Испуганные происходящим и разочарованные поведением монарха, представители крупной аристократии начали покидать Францию, в том числе и младший брат короля граф д’Артуа,