Старый Сантос и его потомки

Позже и эта церковная книга девалась бог весть куда. То ли во время большого пожара погибла, то ли во время нашествия чужеземцев была растоптана солдатскими сапожищами.

Симха Кушнир все же испытывал какую-то неловкость, что не мог рассказать точно всю историю Ружицы, а только некоторые события.

— Не только Сантосы, но и наш род, Кушниры, тоже имеет свою историю… — не без гордости говорит бухгалтер. — Она берет свое начало с тех пор, когда мои предки помогали знаменитому украинскому бунтарю Устиму Кармалюку, ковали ему сабли, шили обмундировку, да и многие наши ходили в лес с повстанцами…

Он важно поправляет съехавшую на затылок помятую кепку, которая никогда не сидит как следует на голове, снимает очки, вытирает их платком, потом вытирает близорукие, всегда прищуренные глаза, уставшие от работы и чтения, и неторопливо начинает свое повествование об Устиме Кармалюке и его дружбе с евреями-ремесленниками из Деражни, Литина, Староконстантинова и других местечек Подольской губернии.

По словам Симхи Кушнира получается, что его однофамильцы, вернее, родичи давным-давно уже попали в историю! И родом они из того же местечка Деражни. К тому же надо помнить, что его предки ничего общего с бухгалтерскими книгами не имели. Все они были в Деражне знаменитыми кузнецами, могли подковать лошадей, починить бричку, панские и крестьянские возы, ремонтировали бороны и плуги, косы, лопаты… Со всей округи приезжали крестьяне к Кушнирам; не было ничего такого, чего бы они не могли починить. Жили тогда в Деражне и окружающих местечках, нужно сказать, отличные мастеровые — ремесленники, люди с золотыми руками: сапожники, портные, шорники, столяры, плотники, цирюльники, часовых дел мастера, кожушники…

Чтобы вас долго не мучить перечислением того, что умели чинить Кушниры, он попытается сделать это покороче. Хотя это только так говорится — короче! Рассказ на эту тему — его конек. Все это он знает не из книг, а по тем сведениям, которые получил от деда-прадеда. А память у нашего Симхи Кушнира отменная. Что и говорить. Здесь он не ошибется, так как это не столь уж давняя история.

— Да… На полях Украины, вернее, на Подолии, в окрестных лесах, в те незапамятные времена — лет полтораста тому назад, а может, чуточку меньше — славился Устим Кармалюк со своими повстанцами. Житья не было проклятым помещикам и панам. Бунтарь народный не жалел сил, всей своей жизни для обездоленных братьев — крестьян, которые маялись от непосильного труда и голода в панских экономиях. Кармалюк досаждал помещикам, панам, подпанкам, отбирал у них добро и отдавал крестьянам. Правда, он расплачивался за это дорогой ценой. Не раз хватали его царские сатрапы и, закованного в кандалы, отправляли на каторжные работы в Сибирь. Но он бежал, и снова возвращался в родные края, и снова собирал повстанцев… И все продолжалось. Дважды он был приговорен к смертной казни, но бежал, спасаясь от расправы. Это был подлинный герой, отважный и смелый человек.

В местечках Подолии люди хорошо знали Кармалюка, который, не щадя своей жизни, горой стоял за народ. Не раз приходилось ему спасаться от погони. И люди помогали ему, как могли. Был он родом из местных подолян. Как только он появлялся в этой местности, за ним тянулся народ. И вот пришел Кармалюк как-то к деражнянским, летичевским беднякам-ремесленникам и попросил изготовить для него сабли, кинжалы, ножи и прочее оружие… Ночами, тайком от недобрых глаз, ковали они оружие для повстанцев. Сапожники шили для них сапоги, портные — кожухи, швеи — одежду, шорники — мастерили седла, сбрую для лошадей. Но этим дело не кончилось. Немало еврейских парней вступили в отряды Кармалюка и ушли с ним в лес. Сам царь соизволил заинтересоваться поимкой бунтаря. Долго царские сатрапы не могли поймать Кармалюка. Долго преследовали его и его отряды. Вся округа, да что округа — вся Украина клокотала!

Когда Устима Кармалюка убили, царские сатрапы спохватились: а кто же ему, бунтарю, помогал, откуда добыл он оружие? И взялись они за деражнянских ремесленников, многих посадили за решетку и учинили над ними суд. А было их сотни и сотни. Царь следил за процессом. Мастеровой люд Деражни был осужден вместе с пойманными повстанцами Кармалюка. Многих пороли на площадях, многих отправили на каторжные работы… Среди осужденных оказалось несколько родичей Кушнира, поэтому бухгалтеру эта история особенно близка, и все, что удалось узнать о них, он записывает в свою книгу, в которой много интересных подробностей. Пусть знают потомки, как тяжко жилось людям на свете в те далекие царские времена, пусть знают, что простые люди — труженики всех национальностей — всегда горе мыкали и боролись сообща против угнетателей.