Старый Сантос и его потомки

Сильный порыв ветра, налетев на огромную площадь, поднимал тучи пыли, пепла, неистово трепал изодранную одежду Эзры Сантоса, теребил его длинные седые волосы на голове и широкой бороде. Во взоре старика не было ни тени страха. Да он и не ждал ни от кого пощады. Он не преступник и ни под каким видом не станет просить помилования, сострадания!

Старик не смотрел на монарха, который следил за ним с балкона своего дворца в надежде, что Эзра будет умолять помиловать его. Но старик не просил о помиловании.

В старинном фолианте записано также, что монарх в минуту казни изрек: «О, если б у меня в стране была хоть сотня людей, столь преданных мне, как этот старик предан своему народу! Я был бы могущественнейшим и счастливейшим царем на свете!» И в эту минуту пришла в голову монарха мысль, что такого мужественного человека следует пощадить. И он отправил к старику своего посла с высочайшим повелением, чтобы Эзра один лишь раз поклонился монарху, и тогда он его помилует…

Но Эзра Сантос не захотел и говорить об этом. Он не нуждается в милосердии палачей. Он не склонит ни перед кем свои седины. Неожиданно почувствовав в себе прилив необыкновенной силы, Эзра Сантос схватил сопровождавшего его палача одной рукой, а другой — посланца монарха и вместе с ними ринулся в бушевавшее пламя костра.

Так старый винодел Эзра Сантос встретил смерть.

Сотни, тысячи людей, согнанных со всей округи для устрашения, стали свидетелями трагедии и были потрясены увиденным.

В ту же ночь поднялись с насиженных мест сыновья и дочери Эзры Сантоса, взяли с собой детей и стариков, свое добро — все, что смогли прихватить, — и покинули старую родину, которая отныне стала для них злой мачехой, покинули землю, проклиная ее палачей и тиранов на веки вечные.

И начались их мучительные странствия по белу свету в поисках прибежища и куска хлеба. В тщетных поисках крыши над головой бродили они, странствовали из страны в страну, измученные изгнанники. На время находили пристанище, строили себе дома, обрабатывали землю, разводили скот, разбивали сады и виноградники, тяжело, до седьмого пота трудились наравне со своими соседями, пока на них не обрушивались новые беды и несчастья.

Так тянулись годы.

Тут и там вырастали селения. Но часто приходили к власти никчемные людишки, жестокие, тупые, новые законодатели; они вспоминали, что у Сантосов свои обычаи, свои празднества, иная вера, видели, что они носят другую одежду, поют незнакомые песни, разговаривают на чужом языке…

И начинались новые преследования, новые унижения, травля и грабежи. И приходилось бросать насиженные гнезда, тучные поля, огороды, сады и виноградники, мастерские, запрягать коней в подводы и с женами и детьми, стариками и утлым домашним скарбом снова ехать в неведомые края в поисках убежища, работы, справедливости.

Путь их был усеян могилами, окроплен потом и горькими слезами, проклятьями.

Оставшиеся в живых старались не терять надежды, соблюдать бодрость духа. Хотелось верить, что есть еще на земле совесть. Правда. И упорно шли дальше своим тяжким, тернистым путем.

* * *

Более остальных потомков Сантоса повезло, очевидно, Ицхаку.

Со своей семьей и друзьями он забрался в отдаленный край, в глубь Карпат, и осел на берегу бурного потока, среди высоких зеленых гор и ущелий, густо поросших седовласыми елями и смереками… Вокруг было дико, пустынно, и все пришлось начинать сначала.

Некий Курт Вальбе, богатый барон, которому принадлежали все эти земли, горы и леса, возвращаясь как-то с охоты со своей шумной свитой, встретил на крутизне дороги необычных странников. Среди них выделялся высокий, широкоплечий, с черными глазами человек, который устало шагал во главе вереницы подвод, кибиток, на которых сидели голодные, запыленные и измученные женщины, старики, дети.

Курт Вальбе остановил главаря, спросил, что за люди и куда держат путь. Он смилостивился над ними и сказал:

— Чего же лучшего искать, бродячий люд? Найдите себе здесь место и устраивайтесь, если моя земля вам по сердцу. Выкорчевывайте пни, очищайте участок от камней и живите здесь, трудясь на земле. Поборов с вас пока не возьму. Бедные вы, что с вас возьмешь!..

Кивнув на южный склон горы, где только недавно вырубили лес, продолжал полушутя-полусерьезно:

— Вижу, плечи у вас крепкие, руки жилистые, вот и попытайте счастья. Что вырастет на этой земле — все ваше! Встанете на ноги — сочтемся… Два дня в неделю будете отрабатывать на моих полях…

Ицхак Сантос посоветовался со своими спутниками-друзьями. Ехидная улыбка рыжеволосого низкорослого пана ему не понравилась. Перспектива стать рабами у этого напыщенного, знатного барона не прельщала. Но что поделаешь? Близилась осень с ее ливнями и холодом. Идти невесть куда уже не было сил, и Ицхак Сантос дал ответ:

— Что ж, пан, спасибо вам на этом. Осядем здесь, коль на то ваша добрая воля…