Стать Джоанной Морриган

Я рассуждаю примерно так: «Я потратила почти пятьдесят фунтов, чтобы добраться сюда и познакомиться с девушкой, которая ему нравится больше, чем я. И еще я купила подарок его родителям. За такие деньги хотелось бы получить некие исключительные права, а не сюрприз в виде: «Джоанна, знакомься! Вот девушка, о которой я думаю, когда кончаю в тебя». Как-то все очень паршиво выходит».

– Но мы же не сердимся друг на друга, да? – говорит Эмилия, кажется, испугавшись моего выражения лица. – В смысле, он говорил, что ты спишь со всеми, не только с ним… и что у вас просто секс. Он говорил, что ты делаешь… всякие штуки… что ты…

– Сексуальная авантюристка? Да, я такая, – говорю я, спасая ее от неловкости. – Сексуальная авантюристка, искательница приключений. Практически Индиана Джонс от секса.

– Это так круто. Я тоже хочу быть такой, – говорит Эмилия. – Разнузданной сексуальной авантюристкой!

Мы чокаемся и пьем за разнузданных сексуальных авантюристок.

И в моем крошечном пьяном мозгу – мечущемся в отчаянной попытке спастись от стыда – рождается мысль, что мне делать, чтобы сохранить гордость.

Я докажу им обоим, что меня совершенно не задевает эта кошмарная, унизительная ситуация, о которой я даже не знала. Для этого я соблазню Эмилию. Это единственный способ справиться с ситуацией и сохранить свою ведущую роль: я соблазню девушку, которая нравится Ричу больше, чем я. В конце концов, после одиннадцати вечера все становятся чуточку бисексуальными.

Полминуты спустя я выясняю, что целоваться с девчонкой это странно и неожиданно очень приятно. Во всяком случае, с этой конкретной девчонкой. Она вся такая мягкая, с таким маленьким личиком, что кажется, ничего толком и не происходит. Это что-то игривое, нежное, теплое – как будто котята тычутся носом в мамин живот. И это круто. Кто же не любит котят? Я, например, очень люблю котят. Я продолжаю ее целовать.

Краем глаза я замечаю, что остальные прервали игру и наблюдают за нами.

Я слышу, как Тони говорит с явным одобрением:

– Она такая развратная.

Меня возбуждает, когда он так говорит.

«Да, это правда! – думаю я про себя. – Я очень развратная! Слушайте Тони. Он вам расскажет!»

Я целую Эмилию с удвоенным пылом. Глажу ее по лицу, запускаю руки ей в волосы. Я даю представление.

Тони и все остальные наблюдают за нами с лужайки, переговариваясь вполголоса, а потом Тони подходит к нам и садится за стол. Он молча курит – периодически тянет руку, гладит по волосам то Эмилию, то меня, – но больше никак себя не проявляет.

В конце концов я отрываюсь от губ Эмилии, смотрю на Тони и говорю:

– Привет, – бархатным сексуальным голосом.

– Не прерывайте свое удовольствие ради меня, – говорит Тони. Его голос звучит глухо и как бы замедленно. Так бывает всегда, когда он возбужден. – Я рад, что вы двое так прекрасно друг с другом поладили.

Но я замечаю, что ее волосы он гладит чаще, чем мои.

И мой маленький изобретательный мозг – пропитавшийся «MD 20/20» и джином – дает мне подсказку, как вернуть контроль над ситуацией, а именно: переключиться на следующую передачу и предложить секс втроем. Я не могу спорить с собственной логикой. Прежде всего потому, что я изрядно пьяна. Но ход моих мыслей примерно таков: вот есть парень и есть две девушки, одна из которых нравится ему меньше другой, и если я – та, кто нравится ему меньше, – предложу что-то такое, чего ему хочется больше всего, я снова выйду на первое место.

Когда Тони ласково отстраняет Эмилию и целует меня, я думаю: «Да! Я все сделала правильно!»

А когда он целует Эмилию, я думаю: «Он просто старается быть вежливым. К тому же это была только моя идея. Я командую этим парадом».

Я глажу Эмилию по волосам, пока Тони ее целует – просто обозначая свое участие.

– Ты такая развратная, – говорит он, прервав поцелуй. Смотрит сначала на меня, потом – на нее. Весь возбужденный, глаза горят.

«Все идет как задумано! – говорю я себе. – Сегодня мне предстоит выйти на новый уровень в сексе!»

– Прошу прощения, я на секундочку отойду. – Я поднимаюсь из-за стола и чуть не падаю обратно на стул. Я приняла на грудь немало джина с тех пор, как вставала в последний раз. – Вернусь через пять… сексть минут.

Изящно взмахнув рукой на манер Кармен Миранды, я иду в дом, стараясь ступать осторожно, чтобы не навернуться, и поднимаюсь в нашу с Ричем спальню. Мне надо привести себя в порядок. Я должна хорошо подготовиться к своему первому в жизни сексу втроем!

Я достаю из рюкзака подводку и рисую густую черную кайму вокруг глаз. Натираю подмышки дезодорантом – я должна хорошо пахнуть для девушки! Девушки очень придирчивы в смысле запахов! – и душусь «Ванильным мускусом» из «Боди-шопа». В девяностых годах это было лучшее средство, маскирующее запах табачного дыма. Потом я иду в ванную и чищу зубы. Чувствую себя развратной готичной невестой, готовящейся к бисексуальной брачной ночи.

Окно в ванной открыто, с улицы доносятся приглушенные голоса. Тони беседует с Кристианом, Уиллом и Фрэнсис. Кажется, уговаривает их сходить погулять. Я прислушиваюсь.