Стать героем

– Даже так, а этот Гордобор, сын старосты, у него борода черная такая, да? – невзначай поинтересовался Паша.

– Да, чернее ночи, – Ян перешел на заговорщицкий шепот, – Говорят, такая у него она стала всего пару лет тому, будто с бесами какими-то спутался. А с нами на втором этаже живет, чтобы ночью соки наши сосать, кровушку нашу пить. С меня не пил, но Феклуша говорит, будто у него на ноге укусы какие-то. Может клопы, а может и впрямь Гордобор – кровопийца.

Паша сдержал смешок, понимая, что нелюбовь к жестокому и жадному сыну старосты естественно должна обрасти различными легендами. Но после он себя одернул, как только вспомнил, как вообще он здесь оказался.

– Ясно.

Теперь он с еще большим нетерпением желал попасть к волхву, и уж тем более не собирался оставаться тут на ночь. Такая возможность представилась ему очень скоро. Как только Ян ознакомил новичка с устройством дома, ходами и выходами, они собирались приступить к основным обязанностям. Сегодня Паше предстояло чистить конюшню, но судьба была к нему благосклонна. Парочку перехватил староста:

– Вот, ты подойдешь. Дорогу знаешь до дома волхва Еремея? Знаешь. Вот, возьми это, занеси ему, не утеряй, – протягивая Паше сверток, инструктировал Далигор, – А что он даст взамен, то мигом сюда неси, и не задерживайся!

– Будет исполнено, – молодцевато улыбаясь и расправив плечи, заявил Паша.

Он чуть ли не бегом покинул огромный дом старосты. Это привлекло внимание, но Паше везло. Такую спешку Далигор принял за исполнительность и трудолюбие, что положительно могло повлиять на отношение старосты к своему работнику. К свертку прилагалась записка, на этот раз Павел решил ознакомиться с содержанием: «Четверть серебряной гривны за все. Не спокойно на болотах, нужно повидаться». Что за болота и сколько серебра положено за содержимое свертка, Паша не понял. Дорогу до дома волхва Паша выудил из подсознания, это было не трудно, так как планировка деревушки была очень простой, все дома ютились недалеко от дороги.

По пути он обдумывал пути выхода из сложившейся ситуации. Жить в доме старосты ему совсем не хотелось, даже если сам староста непричастен к злому умыслу, то его сын непременно пригласит в дом своего друга, чтобы тот поквитался с Павлом. Опасность висела над ним, как Дамоклов меч, и лишь чудо помогало ему оставаться в живых. Но постоянно надеяться на чудо Паша не хотел.

Нащупав под рубахой осколок, Паша вспомнил, что эта штука метает приличные молнии, но как именно она это делает, он не знал, а потому не чувствовал себя защищенным. Он мог бы раздобыть холодное оружие, но четко понимал, что владеет им на уровне детских битв деревянными мечами. Оставалась надежда на то, что Еремей смилуется над ним и приютит, предоставив защиту.

Во дворе у волхва хлопотала Любава, собирая мусор. Паша встал у забора и громко покашлял, чтобы его заметили. Девушка подняла голову.

– Мне к Еремею с посланием от старосты! – оповестил Павел.

Любава молча отворила калитку, в ее глазах Паша больше не видел презрения или каких-либо других чувств, что явно ощущались утром. Однако ее равнодушие укололо Павла еще сильнее, ведь безразличие это худшее, что можно получить в ответ на симпатию.

Отбросив мысли о Любаве, он двинулся к дому, все-таки, если его убьют, с девушками ему точно не поскакать над костром любви.

Волхв и его гость чинно восседали за столом, пили чай и переговаривались. Паша застыл в нерешительности, ему казалось, что он остался незамеченным, а прервать беседу он не смог. Еремей же и не думал отрываться от беседы, собеседник же его сидел спиной к Павлу.

– Что, принес еще одного волка? – внезапно спросил Еремей.

– Н-нет, я от старосты пришел, – ответил Паша, он был совсем не готов к такому вопросу.

– Вот оно что, вот уж не ожидал, – иронично прокряхтел Еремей, – Говори, чего там у тебя.

– Он просил передать вот это.

– Так, что тут у нас? – волхв внимательно стал разглядывать записку.

– Там что-то, что стоит четверть гривны, – автоматом ответил Паша.

– А ты что, грамоте обучен?

– Эмм, а почему нет? – удивился Павел.

– Так ты сын боярский?

– Нет, у нас все умеют читать и писать, даже небоярские дети.

– Да? Интересно…

Волхв удалился и вскоре вернулся с куском серебра и новой берестой, а также писчими принадлежностями. Из чего были сделаны чернила, Паша не знал, но вот пахли они весьма приятно. Волхв величаво сел за стол и принялся выводить на бересте буквы. Паша не совсем понимал, отчего послание не передать устно, через него, но противиться не стал. Внезапно волхв остановил процесс написания записки:

– Я забыл вас познакомить, – взглянув на своего друга, сказал волхв, – это Паша, а это мой старый добрый друг – Белогор. Я уже рассказывал тебе, Белогор, откуда сей юноша явился.

Белогор встал из-за стола и слегка поклонился Паше, приложив руку к сердцу, Павел повторил жест, сделав вид, будто всю жизнь приветствовал людей именно так.

– А теперь садись-ка ты за стол, Павел, бери бересту и перо, – волхв встал со своего места, уступая его Паше, – и пиши.