Стать настоящим (СИ)

  Однако когда спустя минуты три в комнату снова зашёл начальник, подчинённый, оборвав контакт, сказал:

  - Наши приехали.

  - Уже засёк? - усмехнулся Аркан, глаза при этом оставались мрачно-серьёзными.

  - Да, товарищ полковник. Сделал облёт снаружи забора и увидел нашу машину.

  - Ладно, свободен. Ночь давно уже... - начальник устало потёр глаза. - Иди отдыхай. До завтра.

  - Есть, - Валера поднялся. - А Косулина ещё здесь?

  - Косулину тоже сейчас отпущу, - пообещал Арбоканов.

* * *

  Следующее утро началось с того, что Катя Ненашева уверенно заявила, поглаживая свой живот, что опасность миновала, и она готова отправиться обратно в общежитие. Выслушав от девушки слова благодарности за приют и понимание, Арбоканов взял с неё подписку о неразглашении и отпустил, сказав:

  - Надумаете куда-то уехать из общежития, обязательно сообщите.

  - Ну что вы! - помотала головой Катя. - Куда я поеду? Скоро сессия, а я пропустила столько занятий, сейчас всё это усиленно нагонять придётся - буду днём и ночью сидеть...

  - Главное, о здоровье не забывайте, вы ведь теперь не только за себя в ответе, - улыбнулся полковник.

  - Конечно, - серьёзно кивнула Катя. - Но с малышом ничего не случится, я чувствую.

  - Телефон свой не выключайте, чтобы мы всегда могли с вами связаться.

  - Да-да, я понимаю! - закивала девушка.

  - Ну, тогда, счастливо! - он протянул ей руку.

  - Спасибо! - вместо рукопожатия она вдруг тепло обняла Арбоканова.

  - На здоровье, - он мягко похлопал её по спине и передал с рук на руки вошедшей в кабинет Кире, которая вызвалась довезти Катю до общежития.

  А остальные ОКОПовцы тем временем пытались выявить место, куда ездил Марк и понять, что он там делал, но безуспешно. Камеры на шоссе не засекли ни один из номеров трёх зарегистрированных на Раздольских машин - скорее всего, Марк уехал на каком-то другом авто, заранее взятом у кого-то из бесчисленных знакомых своей семьи или вообще купленном на подставное лицо. По номеру мобильника отследить его перемещение тоже не вышло: со вчерашнего вечера он был отключён.

  Похоже, из города он так и не вернулся, больно уж тихо было в доме и во дворе. Охрану Раздольский-младший как распустил перед вечеринкой, так больше они возле дома и не появлялись, так что спросить было некого. Размышляя о том, куда мог вчера вечером отправиться Марк, Валера с помощью птиц исследовал все, хоть как-то связанные с деятельностью иномирцев, точки: сначала лесные - это где красноглазы загрызли волков, где томились в заложниках бабушка с внуком и была загрызена Каверова; потом поселок Котарёво - место жительства Суконкиной и окрестности; и в последнюю очередь старый дом в центре, где сначала были найдены кошки-сухофрукты, а позже заиндевелый Иван Григорьевич Ладмиров. Вот только тут, в брошенном доме, и удалось, наконец, обнаружить кое-что подозрительное: на чердаке, в башенке, при дневном свете из круглого окошка, засланная внутрь ворона увидела на старых досках большое тёмное пятно.

  Оказалось, это кровь, причём сразу двух человек - мужчины и женщины, но не Суконкиной, - группа крови не совпадала. Зато группа мужской была такой же, как у младшего Раздольского, - эти данные легко нашлись и без его участия, но вот попросить добровольно дать образец ДНК, чтобы точно определить его ли это кровь, не удалось: телефон Марка по-прежнему был выключен, на звонок в дверь никто не откликался. А для получения ордера оснований было явно недостаточно: ну, запустил он в клуб ряженых, и что? Никакого трупа ведь не обнаружили: просто пятно крови в каком-то старом доме и всё. Доказать связь Марка с убийством Каверовой тоже не получалось: учитывая связи и положение Раздольских, слова какой-то обиженной провинциалки Кати Ненашевой, что гости Марка кололись чем-то, по действию похожим на нейротоксин, для любого суда представали пустыми фантазиями.

  Оставалось следить за его загородным домом и ждать, пока представится случай в чём-то уличить младшего Раздольского или же добыть образец ДНК без согласия, чтобы точно узнать, был ли он там, где осталась кровь. От ближайших зданий не было видно, кто входил в заброшенное, окружённое деревьями, старое строение, и Арбоканов теперь ругал себя, что сразу после обнаружения дохлых кошек не добился быстрой установки в доме камеры. Пусть бы в случае иномирной активности она не сработала, но, по крайней мере, входящих туда людей - того же Раздольского, пока сидящий в нём красноглаз прятался внутри человека, - прекрасно бы зафиксировала. Распоряжение он тогда написал, поручил техникам заняться, но, несмотря на то, что в доме давным-давно уже никто не жил, вдруг всплыли какие-то казусы с собственностью на помещения и земельный участок вокруг дома, и бюрократические процедуры затянулись. В итоге видеонаблюдение до сих пор так и не было организовано, но этот факт просто утонул в потоке куда более важных дел и событий, таких, как обнаружение волчьей стаи оборотней и Кузова, убийство Каверовой, возрождение ОКОПа и т.п.