Стать сильнейшим (СИ)

Это были последние слова, сказанные Соджуном Кучики. Голова предателя покатилась по траве, тело несколько раз конвульсивно вздрогнуло, брызжа фонтанами крови из перерубленной шеи, и обмякло, обвисая на бакудо. Кога Кучики вытер щеку и усмехнулся. Теперь никто не помешает ему возглавить клан Кучики, в отличие от Соджуна, он более терпелив и дождется признания Гинрея-доно. Придет время, и он, Кога, станет новым главой клана Кучики и приведет благородный клан к невиданному доселе процветанию.

На следующий день было объявлено о нападении на благородный клан Кучики, в ходе которого героически погиб лейтенант шестого отряда Соджун Кучики. Гинрей не сумел смириться с предательством родного сына и корил себя за то, что излишне баловал его по причине болезни, но, несмотря на глухую боль предательства, глава клана Кучики не стал говорить правду.

Впрочем, некоторые капитаны обо всем догадались. Например, капитан Унохана на очередной тренировке прямо спросила у Кеншина, правда ли то, что Соджун предал клан Кучики. Также капитан Хирако за кружкой пива высказал подобные подозрения капитану Зараки, который ответил ему, что всегда чувствовал во младшем Кучики какую-то гнильцу. Что до капитана Шихоин, то Йоруичи знала наверняка: она сама несколько раз ходила в разведку, и последняя ее вылазка была как раз накануне нападения. Единственное, о чем она сожалеет, так это о том, что не рассказала Гинрею обо всем раньше.

Тяжелее всего эту новость перенесла Хината, жена Соджуна. Женщина даже хотела избавиться от ребенка– торжественный ужин был устроен как раз по этому поводу, по поводу того, что жена сына главы клана в положении. Как ни странно, но женщину отговорили не главы клана и даже не капитан Унохана, заглянувшая проследить за беременностью, а Юки. Две недели сестренка Кеншина провела в поместье клана Кучики, помогая женщинам восстанавливать их цветники и попутно помогла им справиться с шоком.

В середине первой недели Гинрей заметил таланты Юки в кидо и предложил ей поупражняться вместе с ним на полигоне. Девушка с радостью согласилась. Капитан шестого отряда с удивлением обнаружил, что она является гением кидо, что даже в таком возрасте и при столь малом опыте она была способна применить весьма сложные кидо высшего уровня, а кидо среднего уровня научилась применять без текста, причем сила и точность оказались на уровне капитана. Такой же приятной неожиданностью стало то, что Юки весьма хороша и в хохо, и в хакуда, и в зандзюцу. Старый синигами решил обучать девушку всему, что знает он сам, и в беседе с ее братом не раз отмечал явные таланты сестры. Гинрей не стал говорить парню о том, как капитаны Унохана и Йоруичи хвастались перед ним успехами своего ученика, а так же то, что Унохана лелеет надежду лет через пятьдесят вырастить из него сильнейшего мечника в истории Сообщества Душ.

«Они оба без сомнения талантливы,– думал Гинрей, наблюдая за тем, как Юки сражается с Когой, применяя только кидо.– И тем не менее, их не просто занесло в одно время и в одно место, они– родные брат и сестра. Я никогда еще не встречал такого, даже в летописях благородных кланов не указано, чтобы хотя бы однажды два ребенка от одних родителей обладали потенциалом капитана. Лет через тридцать ее брат сможет занять пост капитана, а Юки– лет через пятьдесят-семьдесят».

Схватка завершилась через несколько минут победой Коги. Парень самодовольно усмехнулся и щелчком пальцев удалил бакудо, связавшие Юки. Впрочем, девушка не отчаивалась, хотя и надулась.

– Какой там счет?– Кога прекрасно знал, но хотел это услышать.

– Восемь– двадцать один в твою пользу,– буркнула она: «Ну ничего, я еще сравняюсь с тобой по победам и даже опережу!»

В это же время, горы к западу от Академии Синигами

Кеншин вышел из сюмпо и просто сполз спиной по скале, едва дыша от усталости. Сначала трехчасовая тренировка с Уноханой-сан, теперь– четырехчасовая тренировка с Йоруичи-сан, а в результате Кеншин чувствует себя полностью опустошенным. Руки и ноги налились свинцом, сердце нещадно барабанило в висках, легкие горели, бок болел, каждый вдох словно проводил по его горлу наждачной бумагой.

– Ладно уж,– вздохнула Йоруичи, сжалившись над загнанным до полусмерти учеником.– Так и быть, отнесу тебя домой…

Кеншин попробовал сопротивляться, но даже язык едва шевелился, не то что противиться воле злой наставницы. «Зато хотя бы не избила»,– с долей оптимизма подумал Кеншин. Йоруичи подняла парня на плечо, незаметно поморщившись: Кеншин вспотел так, что даже косоде и хакама насквозь промокли, а разило от него– будь здоров.

– Так хочу швырнуть тебя в речку,– вслух подумала Йоруичи, и Кеншин с тихим матом плюхнулся в воду. Ледяная вода быстро прогнала усталость, и парень, едва не захлебнувшись, с трудом, но выгреб на берег и развалился на гальке, еле дыша.

– Жестокая женщина…– прохрипел он.