Статьи

Этот список вызывает серьезные сомнения. Китай оказывал индуктивное воздействие на Японию на протяжении целых исторических эпох, японская культура определена многими исследователями как островное Представление китайской. «Расстояние» в цивилизационном пространстве между Японией и Китаем меньше, нежели между Великобританией и материковой Европой. Поневоле приходишь к выводу, что Япония выделена в отдельную «цивилизацию» лишь потому, что эта страна с начала ХХ столетия рассматривается американскими промышленными кругами как конкурент.

Так же трудно оправдать вычленение Латинской Америки: ее связь со средиземноморскими культурами Европы столь же очевидна, как связь между САСШ/США и Великобританией. О «славяно-православной» цивилизации пока умолчим.

С.Хантингтон не дает определения цивилизации, но предлагает описательную форму такого определения.

По С.Хантингтону под объективными признаками цивилизации следует понимать «культурную общность»: язык, историю, религию, обычаи. В рамках такого подхода решительно невозможно объяснить, почему между Испанией и Ирландией есть «культурная общность», а между Россией и Польшей ее нет. Чтобы защититься от подобных возражений, автор выкладывает на стол следующую карту: принадлежность к цивилизации определяется самоидентификацией людей или, как говорят методологи, вытекает из рамки идентичности.

Теория идентичности/аутентичности еще только создается, причем ее развитие наталкивается на почти непреодолимые методологические трудности. (Так, до сих пор не удалось четко показать, что идентичность бытийна, а не проектна.) Но, «если бы Великий комбинатор знал, что играет такую мудреную партию и сталкивается со столь испытанной защитой, он очень бы удивился»…

Далее речь заходит о процессах глобализации, о разрушении национальных государств, о десекуляризации и, в конце концов, делается вывод о примате «конфликта идентичностей» (прежде всего, конфессиональных) перед классовыми, национальными, расовыми и любыми другими конфликтами. «Можно быть наполовину арабом и наполовину французом, сложнее быть наполовину католиком и мусульманином», – говорит Хантингтон.

Но почему? В эпохи Халифата или реконкисты такая самоидентификация была устоявшейся и довольно распространенной практикой. Да и позднее конфессиональные различия отступали перед опасностью или выгодой. Как известно, отец Мушкетона из бессмертного романа А.Дюма «избрал для себя смешанную протестанстко-католическую веру». В те же времена, но в другом романе, на островах Карибского моря произошло столкновение идентичностей, и ответом на фразу: «мы повесили их не как французов, а как еретиков», – было: «вас повесят не как испанцев и католиков, а как бандитов и убийц».

Границы цивилизаций: обратная задача

Важнейшей цивилизационной границей С.Хантингтон считает восточную границу западного христианства, которая проходит между Россией и Финляндией, Россией и Белоруссией, Россией и Польшей (имеется в виду, скорее, административная граница Царства Польского в составе Российской Империи), между Австро-Венгрией и Оттоманской Империей. (Украина и Белоруссия разрезаются примерно в отношении 2:1, от Румынии отделяется Трансильвания, Югославия пересекается «границей раздела» сложным образом.) По одну сторону от этой условной линии – люди, приобщенные к европейской культуре, по другую – экономически слаборазвитые народы, «без энтузиазма принимающие перспективы создания стабильных демократических систем».

Кровавую границу «межцивилизационного поверхностного натяжения» рисует «мусульманский полумесяц». Китай объявил США «новую холодную войну» и одновременно начал вести активную ассимиляционную политику в Тибете. Нарастают японо-американские противоречия. («В то время как, – поучает С.Хантингтон, – противоречия между Америкой и Европой не имеют такой политической отчетливости и эмоциональной интенсивности») Короче говоря, именно границы цивилизаций структурируют мировые конфликты.

Понятно, что если цивилизации определены совершенно произвольно, то столь же произвольными являются их границы. Возникает устойчивое впечатление, что С.Хантингтон решает «обратную задачу». Вместо дедуктивного пути: структурное определение цивилизации – классификация цивилизаций – границы этих цивилизаций – характер трансграничного взаимодействия, он использует индуктивный подход: ищем «зоны разломов», называем их границами цивилизаций, отсюда выводим спектроскопию и пытаемся сконструировать отвечающее этой спектроскопии определение. Такая методология, конечно же, возможна, но она, во-первых, не имеет предсказательной силы и, во-вторых, не фальсифицируема (принципиально не может быть опровергнута опытным путем), то есть, не является научной.

Впрочем, она, по крайней мере, может быть объективной. Увы, доктрина С.Хантингтона создавалась в рамках исследовательского проекта «Изменения в глобальной безопасности и американские национальные интересы». Таким образом, даже тот невысокий уровень научности, который задан рамками индуктивного подхода, выдержать не удалось.