Статьи

Сам патриарх Фотий является в этом отношении первым и очень значительным примером. «На Петре, — пишет он, — покоятся основания веры». «Он есть глава апостолов». Даже отрекаясь Христа, «он не выпал из лика апостольского; он положен в основание как камень церковный, и Истина провозглашает его ключарем небес». У Фотия можно также найти немало выражений, где основание Церкви понимается как основание на исповедании Петра: «Господь, — пишет он, — вручил Петру ключи Царства в награду за правое исповедание, и на его исповедании Он поставил основание Церкви». Как и последующее византийское богословие, Фотий не знал искусственно–полемического противоположения между Петром и его исповеданием. Петр есть Камень Церкви, потому что он произнес исповедание веры в Божество Спасителя. На Фотиевом соборе 879–880 годов были даже употреблены такие выражения, как: «Господь поставил его главою всех церквей, говоря: паси овцы моя».

Есть ли это только греческая риторика? Да, несомненно, риторика украшает мысль византийских авторов. Звание корифея часто присваивается и другим апостолам, особенно Павлу и Иоанну, и не следует придавать ему особенного, самостоятельного значения. Но риторика не может объяснить всего.

Подобные же выражения встречаются у многих позднейших авторов. Петр, патриарх Антиохийский, пишет, например, Михаилу Керуларию, что «на Петре великая Церковь Божия зиждется». Но наиболее ясные тексты мы находим у св. Феофилакта Болгарского, жившего в начале XII века, в его экзегетических трудах на Четвероевангелие.

Объясняя текст Лк.22:32–33, он влагает в уста Спасителя следующее: «Я полагаю тебя начальником (eksarhos) учеников, но ты отвергнешься Меня, восплачешь и придешь к покаянию. Тогда утвержди прочих (учеников), ибо так тебе подобает поступать, так как после Меня ты — Камень и утверждение Церкви». Надо думать, что это сказано не только о живших тогда учениках, чтобы они были утверждены Петром, но о всех верных до скончания века». После своего отвержения Петр «снова, через покаяние, воспринял общее первенство и предстоятельство Вселенной».

Феофилакт также настаивает на том, что слова Спасителя в Ин.21 обращены лично к Петру: «Господь, — пишет он, — вручает Петру предстоятельство среди овец во Вселенной, никому другому, как ему…». Интересно другое его замечание об Иакове, брате Господнем: «Если Иаков получил Иерусалимский престол, то Петр был поставлен учителем Вселенной». Здесь явно чувствуется не только риторическое увлечение благочестивого проповедника, но и серьезная богословская и экзегетическая мысль, отличающая служение Петра и служение Иакова. Мы увидим ниже, что это различие имеет первостепенное значение в византийской — и вообще православной — экклезиологии.

За патриархом Фотием и Феофилактом следуют многие другие: Феофан Керамевс, а в России в XIII веке — св. Кирилл Туровский. Значительны также слова знаменитого Константинопольского патриарха Арсения (1255–1259, 1261–1267), прославившегося своим твердым стоянием за справедливость перед лицом Михаила Палеолога: «Воистину блажен Петр — Камень (Petros), на котором Христос утвердил Церковь».

Св. Григорий Палама в XIV веке восхваляет апостола все в тех же выражениях. Петр есть «корифей» и «первый из апостолов». В своем слове на празднике 29 июня св. Григорий идет дальше: он сравнивает Петра с праотцем Адамом. Называя Симона Петром и «на нем» устрояя Церковь, Спаситель сделал его «отцем рода истинных богопочитателей». Так же как ветхий Адам, Петр подвергся искушению диавола, но его падение не было окончательным; он покаялся и был восстановлен Христом в достоинстве «пастыря и архипастыря всей Церкви».

Не трудно было бы умножить примеры. Все византийские богословы даже после конфликта с Западом говорили об апостоле Петре в тех же древних, библейских и святоотеческих, выражениях, что Фотий и Феофилакт. Их бесстрастная уверенность лишний раз показывает, что они не видели во всем этом аргумента в пользу западной экклезиологии. Впрочем, как мы уже указывали, они этой экклезиологии не знали и, следовательно, не могли видеть связи между нею и библейскими текстами о Петре: ее логика была им настолько чужда, что они не видели необходимости полемизировать с нею. Вот основные положения, которые для них являются очевидными:

1. Петр — «корифей» апостольского лика; он первый ученик Христа и всегда говорит от имени всех. Правда, другие апостолы — Иоанн, Иаков, Павел — также называются «корифеями» и «первоверховными», но один Петр является «церковным камнем». Его первенство носит, таким образом, не только личный характер, основанный на его собственных достоинствах, но оно имеет экклезиологическое значение.