Статьи и проповеди. Часть 11 (09.03.2016 — 17.08.2016)

О. Андрей Ткачёв: — Спасибо, хороший вопрос. Тут нет никакой дерзости. Земная иерархия, она является отображением небесной иерархии. Есть такая книга Дионисие Ареопагита об ангельской иерархии. Девять чинов ангельских сил, они отображены в церковном служении. У нас трехчастная, ангельская сила делится три по три. По три ангельских чина, это в три разряда. Так же у нас трехчастная и священническая иерархия, т.е. архиереи, священники, диаконы. Но с причетниками, с чтицами, пономарями, звонарями там получится и поболее. Но в любом случаи это некая лествица Иакова снизу вверх, от младшего к старшему. От чтеца до иподьякона, потом до диакона, потом священник, потом архиерей. Отдельно стоит монашество, потому что монашество — оно нечто особое. Всё это имеет отображение, имеет параллель с ангельской иерархией, которая в строенном виде, не просто смешанная, неразделимое целое, а именно иерархически выстроена. Она служит Богу с нищих до высших, т.е. ближе к нам ангелы наши хранители, дальше уже пошли больше, больше. А там уже наверху престол господства, там шестокрылатые серафимы, херувимы. Они же в слове Господа. Они образуют из себя прямое подобие, в хорошем смысле церковной иерархии. Потому что настоящая церковная иерархия — они с ангелами сопричастники. Это земные ангелы, небесные человеки. Они нравом причастники, престолом наместники апостолом и они действительно постигают смысл божественных писаний и восходят в познание любви к Богу подобно ангелам, т.е. мы берем пример от них, от святых небесных сил.

Дяди, бабушки и братья… (13 августа 2016г.)

Шел летним вечером по улице один. Люблю гулять один. С самого отрочества. В теплой темноте при зажигающихся звездах чувство часто такое, что жизнь длинная-длинная. И хорошая. А ты все-таки что-то важное упускаешь. Не все, что нужно делаешь. Томительное это чувство и сладкое. Сладкое и тревожное. И вот ты идешь и думаешь: Что? Что нужно сделать? До чего руки не дотянулись? Мужской голос вдруг оборвал мысль: Зажигалочки не найдется?

Поворачиваюсь. Мужик. Где-то моего возраста. Один. С пузом и доброй фотографией. Стоит возле автомобиля с незажженной сигаретой. Нет-нет. Дальше не было ничего из серии «купи кирпич», «жизнь или кошелек», «чего без шапки ходишь?». Просто человек хотел прикурить. Не знал, видимо, что в салоне машины «прикурка» есть. Или машина была не его. Я говорю: Прости, брат. Рад бы, да нету. Он в ответ с улыбкой: Жаль. И мы расстались, как в море корабли. А я уже иду и думаю не о том, что в жизни что-то важное упущено, а о том, что я без умысла назвал незнакомого человека братом. А он не удивился.

То, что все люди — братья и сестры, говорит Писание. Об этом говорят крутые генетики, раскопавшие хромосомный набор первой супружеской пары. Уверен, что вы знаете их имена. Даже коммунисты говорили, что все люди братья. Ну, вот и русский язык впитал в себя, независимо от генетики и марксизма, эту правду. Она, оказывается, воспринимается совершенно естественно, и от того совсем неудивительна. Не знаю, как кавказцы называют друг друга на своих языках. Все же в одном только Дагестане языков за сотню. Но на русском они говорят друг другу «брат». Слышишь, брат, пошли с нами. Здорово, брат. Как дела? И прочее. А ведь было время, когда официально люди у нас были скорее «товарищами» или «гражданами». Друг, товарищ и брат. Брат в конце. А должен быть в начале. Братство однозначно раньше гражданства и товарищества. И только Церковь всегда говорила не «дорогие граждане», а «дорогие братья и сестры». Теперь, не смотря на некую озлобленность многих и развращение масс, дело в святом святых — в языке двинулось к естественности. А если в языке наступает порядок, и если мир назван правильно, то и вся жизнь (вся!) неизбежно выравнивается. Здесь прав и Конфуций, и греческие философы. Итак, мы все — братья. Это факт. Братья и сестры.

Кстати, и пожила женщина это, в порядке, вещей не «старуха» и не «мадам». Это (вслушайтесь) — бабушка. Каким теплым и нежным словом веет от этого имени. А ведь очень близкое родство! Шутка ли? Мать отца или мамы! Но этим именем у нас привычно называют любую незнакомую пожилую женщину. Правда, современные бабушки с химической завивкой, папироской а пересохших губах, липосакцией, ботексом, латексом, и прочим изнасилованием почтенной «осени жизни», боятся признаваться, что у них есть внуки. Они их и не хотят. Они психологически «девки», хотя по возрасту «бабушки». Они радостно отзываются на слово «сударыня», или «крошка», или в спину — «ах, какая женщина». Но это уже совсем иная часть Марлезонского балета и её мы досматривать не будем. В поле нашего зрения подлинная и красивая Бабушка!