Статьи и проповеди. Часть 12 (19.08.2016 - 01.03.2017)

О. Андрей Ткачёв: — Спасибо за хороший вопрос. Мне кажется это очень слабое утешение: дескать, я воюю, я в пыли, в поту, в грязи и т.д. Во — первых, обобщение здесь неуместно, потому что все-таки православные бывают разными. Гляньте на старцев, какие они веселые, т.е. святости сопутствует некая веселость. Они чудаки, я помню отца Николая Гурьянова, Царство Небесное ему, без сомнения, надеюсь, уготовано, Павла Груздева или других святых. Они очень веселые люди на самом деле. Конечно, у них сердце скорбит о многих вещах. Они умеют плакать, но они умеют и веселиться, пошутить, побалагурить. Поэтому плохое утешение — то, что вы привели. Нельзя всех этих неправославных сгребать в одну кучу и клеить на них ярлык, мол, они на крючке, им конец, поэтому они все веселятся. Они тоже все разные. Лукавый, он же вообще человека не любит. Когда люди кушают вкусно — лукавый хочет, чтоб они были голодные, и им было плохо. Когда люди рождают детей, веселятся об этом — лукавый не хочет этой радости, он хочет, чтоб люди были бездетны, делали аборты, и т.д. Поэтому если что-то хорошее есть у неправославных, нужно признать, что это хорошее. Почему? Например, если он работает честно, любит жену, рожает детей, читает Библию, пытается молиться. Что же здесь плохого? Я не согласен с тем, что нужно обязательно всех законопатить одним махом сразу в погибшие. А себя утешать тем, что я такой недостойный и такой плохой, потому что я избранный и мне тяжело живется. Мне кажется, здесь есть правда, конечно. Но этой правдой как-то не хочется утешаться. Нужно найти благую середину. Наше православие не дает нам права унижать и оскорблять людей не только людей иных христианских исповеданий, но так же конфуциан, буддистов, мусульман или агностиков. Всё-таки судья мира — это Бог, а не мы. Это очень важно помнить. Хочется, конечно, осудить, взять в руки судейский молоточек и тремя ударами заключить: дело выслушано, пошел вон на веки вечные. Но Бог мне не дал права отправлять в ад кого-нибудь. Он мне и в рай не дал права никого пускать. Я не апостол Петер, я на дверях не стою. Поэтому здесь нужно придержать себя, свои эмоции. Нам не надо никого судить и никого раньше времени записывать в погибшие. Не судите ничего преждевременно, как пишет Павел к коринфянам. Бог судья, всё-таки Бог будет судить всех людей, слышавших о Нём, не слышавших о Нём, наученных, не наученных, плохо наученных, хорошо наученных и т.д. Мы тоже очень разные, поэтому я думаю, что это некая отговорка, она работает. Она рабочая отговорка, это небесплодные слова. Но она ограничена, конечно, абсолютизировать её нельзя. Нужно отдать отговорке какую-то часть жизни. Да, действительно, кто вступил в подвиг — от того веселости не жди. Он будет замученный, закрученный, обвешанный проблемами и будет на войне. Да и не факт, что выиграет эту войну, может упасть, подняться и ещё раз упасть и опять подняться. Потом так упасть, что костей не соберёшь. Да это всё есть, но это только часть нашей жизни. Вторая часть жизни заключается в том, что мы тоже должны быть работящими, открытыми, добродушными, семейственными, милостивыми; и если чему можно научиться у кого-то, то нужно учиться. Поэтому я частично признаю некую правду за этим аргументом, но я бы предостерегал, конечно, всех нас от того, чтобы его абсолютизировать, возводить его в некий закон и заявлять: да, мы обречены быть дурными, унылыми, злыми, раздражёнными, тупыми, пьяными, грешными, потому что мы спасенные. Так как-то диковато звучит, но именно так, собственно, и предлагается. Мне кажется, это не рабочая теория, т.е. по крайней мере, она не должна описывать всю жизнь православных христиан. Она может описывать часть жизни православных христиан. Какую-то часть, какую — то секту, но не более того. Вообще вопрос очень хороший, конечно здесь надо, чтобы каждый подумал над ним. Каждый может что-то своё сказать об этом вопросе. Но мне кажется, что частичная правда в нем есть, но абсолютным законом он быть не должен.

Телефонный звонок: — Добрый вечер, отец Андрей! С праздником вас и всех радиослушателей. Во — первых, низкий вам поклон за ваши труды. Во вторых вопрос такой. Дмитрий Ростовский, когда писал свои труды, когда писал жития, он опирался на жития Макария? Как вы думаете, почему мы в широкой продаже не видим житий Макария?