Статьи и проповеди. Часть 4 (20.05.2011 – 05.01.2012)

Простое стало редкостью, и обычное превратилось в чудо. Очевидно, из-за треснувшего фундамента нам никогда не поднять стены духовного дома так высоко, как поднимали их наши предшественники. Очевидно, лишившись элементарной базы нормальной жизни, мы стали бесполезны ко всему, кроме покаяния. Покаяние сохранит свою силу и актуальность до той самой секунды, когда зазвучит Архангелова труба. А остальное — нет, не сохранит.

Безногие не бегают стометровку наравне со здоровыми, и нам — безногим — не дано почти все то, что с большей легкостью давалось поколениям предыдущим.

Разрушение семьи — вот имя главенствующей язвы, которая лишила нас и силы, и мудрости, и возможности роста. Но не спешите исцелять язву собственными силами. То, что разрушалось столетиями, нельзя восстановить за годы. Да и не дело это одних лишь рук человеческих. Посему, опознав свое врожденное уродство, сядем тихо и начнем дышать носом.

Ведь если калека стремится изобразить из себя здорового, то с него и спрос иной. А если он знает о своих недугах и сам от себя не бежит в лес фантазий, то для спасения ему нужна лишь безропотность, и вера, и неосуждение.

Вот почему отцы настаивали на том, что в последние времена людям будет оставлено одно лишь покаяние без всякого иного подвига.

Обо всем этом хорошо думать вдалеке от шума и пыли, суеты и маеты, сидя где-нибудь на природе.

Где? Правильно — на берегу какой-нибудь экосистемы под названием «озеро». Там квакают жабы и крякают селезни, там ивы склоняют до самой воды свои грустные ветви, там кругами на воде дает заметить себя играющая рыбка, там, в едва волнующейся глади, по вечерам отражается светило малое, созданное для управления ночью.

Православная империя: тоталитаризм или право? (25 октября 2011г.)

Тоталитарное государство — это очень плохо.

Правовое государство — это очень хорошо.

Вот стандартное размышление стандартного человека в мире, который кажется стандартным, хотя готов взорваться каждую минуту.

«Да» — «нет»; вправо — влево.

Красная и зеленая лампочки на семафоре мигают попеременно.

Наши мозги сдавлены тисками, на которых написано «да» — «нет». Иные варианты не предвидятся.

У витязя на распутье и то было три дороги. У нас — две. Иные варианты, кроме — «нажмите красную кнопку в случае согласия, и синюю — в случае несогласия», просто вызывают вспышки гнева у собеседников, интервьюеров, тем более — следователей.

А ведь вся жизнь состоит не из «да» и «нет», а, скорее, из таких вещей, как «да, но…», или — «в целом нет, хотя.»

Догматы веры только не терпят всяких «но» после запятой.

«Верен Бог, что слово наше к вам не было то «да», то «нет». Ибо Сын Божий, Иисус Христос, проповеданный у вас нами, мною и Силуаном и Тимофеем, не был «да» и «нет»; но в Нем было «да», ибо все обетования Божии в Нем «да» и в Нем «аминь», в славу Божию, через нас»

(2 Кор. 1:19–20).

Но до чего же опасно распространить власть догматики на области, с догматикой не связанные!

Мир средневекового католика был закончен и гармоничен. Не только вопросы веры были утверждены раз и навсегда. Догматизированы были и медицина с астрономией, и весь корпус светских наук, которым запрещалось быть светскими. Отсюда мораль: когда экспериментальная наука не совпала в выводах с догматизированной точкой зрения, ученый становился еретиком.

Это совсем не одно и то же — усомниться в Божественности Сына и усомниться в истинности геоцентрической системы. Но было время, когда эти вещи были ягодами с одного поля. Поэтому прекрасное во многих отношениях здание Средневековья должно было рухнуть, а некоторые атеисты до сих пор, в попытках оправдать свое безверие, слюнявят термины «инквизиция» и «крестовый поход».

Нельзя догматизировать вещи второстепенные и по природе изменчивые.

Вернемся к началу. Тоталитарное государство — это очень плохо. Правовое государство — это очень хорошо.

А может быть государство тоталитарным и правовым одновременно?

Как по мне, так может.

Римское государство — это грандиозное детище ума и воли — было, по-моему, и тоталитарным, и правовым одновременно.

Как же оно не было правовым, если Павла растянули ремнями и приготовились бить, но лишь услышали о том, что он — римский гражданин, отступили от него? «А тысяченачальник, узнав, что он Римский гражданин, испугался, что связал его» (Деян. 22:29).

У нас, если не повезет и попадешь в лапы «тысяченачальника», хоть десять раз паспорт показывай

— не спасешься. То, что ты — гражданин, не станет препятствием для того, чтобы тебя «отрехтовали», или обобрали до нитки, или посадили за чужие грехи.

Так что Римское государство — правовое. Но оно же и тоталитарное.