Статьи и проповеди. Часть 5 (06.01.2012 – 11.06.2012)

В человеке наиболее священствует ум. Ум человека должен молиться постоянно и внимательно. Когда же молящийся ум совершает свою службу, то он более всего похож на царя, который все видит и всем управляет. Тогда молящийся ум способен замечать действие страстей — гнева, зависти, похоти, жадности — и повелевать ими. Для этого уму нужна помощь воли и помощь Божия. Так внутри человеческой души совершается священный труд собирания помыслов и покорения мысленных смутьянов. На этом пути душа может обрести покой и воцарить над собой имя Божие. Это — наше священство.

Что же до жертвы, то лучше всего о ней говорит одна из только что прочитанных молитв соборования. В ней просится, чтобы уста наши отверзлись на славословие Господа, руки простерлись к деланию заповедей Его, а ноги направились на пути мира. Еще просится, чтобы все наши телесные и душевные силы были укреплены Божией благодатью. И тогда, укрепившись, нужно будет ради Бога потрудиться. Потому что в Бога истинного просто верить — мало. Ради Бога истинного надо именно трудиться. Это — наша жертва.

Можно попробовать превратить в служение свою работу, особенно если это работа педагога или врача. Можно трудиться и руками, и кошельком, и головой. А если уж ничего совсем не получается, то и тогда остается великая жертва, о которой сказано в покаянном псалме: «Жертва Богу — дух сокрушен. Сердце сокрушенно и смиренно Бог не уничижит»

Вот на эти самые труды Церковь и отправляет вас сегодня, возлюбленные. Отправляет вас помазанных так, словно вы — атлеты древности и готовы сплестись в борьбе с врагом вскоре.

Кроме этого укрепляющего и исцеляющего помазания есть у вас и иное, более глубокое, упомянутое любимым учеником Господа. «Помазание, которое вы получили от Него, в вас пребывает, и вы не имеете нужды, чтобы кто учил вас; но как самое сие помазание учит вас всему, и оно истинно и неложно, то, чему оно научило вас, в том пребывайте» (1 Ин. 2:27)

Эти слова сказаны о Миропомазании, давшем нам Духа в день Крещения. Ныне же Сей Господственный Дух обновляет на нас Свое действие, даруя уставшим силу, заболевшим — здоровье, унывающим — бодрость. И, впитав в себя эту силу так, как кожа впитывает масло, выйдем из храма умиротворенными и готовыми на посильные труды ради имени Воскресшего из мертвых Спасителя нашего, Мессии истинного и Помазанника, Господа Иисуса Христа.

Бог видит, а ты смиряйся (3 апреля 2012г.)

Добродетели несут награду не сами по себе, а за смирение.

Вот такая мысль есть у великих отцов. Представьте, что эта мысль — дождь, и станьте под нее, как под холодный душ. Или представьте, что она — град, и тоже станьте. Пусть этот град побарабанит вам (мне, им, всем) по лысине. Мы ведь страшно хотим гордиться собой. И чем еще гордиться, как не своими добродетелями. А добродетели, оказывается, мостят нам дорогу в ад, если мы посреди благих трудов не смиряемся. Человеку гордому лучше не иметь заметных добрых дел, а то он от любви к себе совсем осатанеет.

Все это на милостыне очень заметно. Вернее, на той форме милостыни, которая носит римскую фамилию Мецената или заокеанскую кличку «спонсора».

У доброго человека даже зло с добром перемешано, а у злого само добро никуда не годно. Качество милостыни зависит не столько от количества. Сколько от чистоты (нечистоты) сердца жертвователя. Будучи, например, стихийным материалистом, спонсор (меценат) неизбежно захочет пощупать свои добрые дела. Следовательно будет жертвовать на каменные строения. Не щупать же ему сытые желудки, в самом деле, и не слушать, как играют на скрипках юные гении. Гений отыграл — и забылось; голодный поел — а завтра опять есть захочет. А в здание, за твои деньги построенное, можно будет всю жизнь пальцем тыкать. Мое, дескать, добро.

Будет жертвователь — самохвал, непременно захочет он себя увековечить на памятной доске, как будто Бог не видит, или не помнит. И орден непременно захочет, и грамоту, чтоб при случае говорить с кем он на короткой ноге, и кто ему награды вручал. Фотографии при этом предусмотрительно прилагаются.

По нашей крайне вялой, зачастую, вере он (меценат-спонсор) даже мысли не допускает, что его деньги могут где-то не взять. А ведь это — подлинный холодный душ и — град по лысине, когда человеку, уверенному «на все сто», что все покупается и продается, в том числе и в Церкви, вдруг говорят: «Заберите деньги, пожалуйста».

— «Как это заберите?! Вам что деньги не нужны? Здесь очень много!»

— «Нужны, но не от вас. Заберите»