Статьи и проповеди. Часть 8 (25.03.2013 – 14.12.2013)

Всех, с кем пересекался по жизни, помнить невозможно. Но и забыть некоторых тоже нельзя. Человек может быть очень красив, или очень богат, или очень уродлив, или очень беден. Он может быть очень честен, или, наоборот, очень подл. В любом случае, если слово «очень» можно прибавить к характеристике человека, шансы забыть его у вас уменьшаются.

Петрович был очень мужествен. Так я говорю себе спустя многие годы, если тема мужества почему-то захватывает меня. Альпинисты, парашютисты, дайверы, байкеры и десантники тогда смиренно отодвигаются в сторону, уступая в сознании место мужчине, лежащему в чистой постели рядом с телефоном. В его глазах нет уныния и голос у него бодр. Даже на жизнь он зарабатывает сам, не покидая постели, нажимая на кнопки носом и шевеля извилинами.

Проснувшись среди ночи, шевеля не столько извилинами, сколько ногами и руками, чувствуя, что могу встать с постели, я временами вспоминал Петровича. Я удивлялся ему и стыдился себя. Стыдился слабости, нытья, уныния, того полного бессилия, что часто овладевает здоровыми и сильными людьми, которых на одной силе воли обгоняют по жизни слабые и больные. Оставался только вопрос: эта стойкость и мужество — это врождённые качества или воспитанные? Если врождённые, я замолкаю. Такое наследство мне не передали. А если воспитанные, то как? Какими упражнениями, какими мыслями?

Это вопрос в воздух. Это вопрос белеющему потолку среди ночного безмолвия. И сами гении не знают всех секретов собственной гениальности. А может, одному только попугаю с пёстрым хохолком открыто нечто, и по ночам он слышит жалобные стоны и всхлипывания?

Под эти мысли я иногда засыпаю, чтобы, проснувшись утром, обеими руками сбросить с себя одеяло и медленно сесть на кровати. Сначала сесть, а потом встать на обе ноги.

Сирия (14 ноября 2013г.)

В Сирии долго идет война. Это известно всем, но не всем понятно. Бог миловал — мы не знаем, что такое звук летящего бомбардировщика. Еще мы не видим трупы на улицах, и много чего другого, рожденного войной. Но то, чего мы не видим, видят другие. Сегодня — сирийцы. И они не обязаны все подряд быть воинами без страха и упрека. Они — такие же люди, как все. Женщины переживают о детях, которых выносили, родили и воспитывают. Мужья переживают о женах и детях. Есть еще и старики, о которых у нас переживают не очень, но не на Востоке. Нет электричества, хлеба, покоя, уверенности в завтрашнем дне, и люди вынужденно бегут из родных мест, где сегодня рвутся бомбы, а в дома врываются борцы за «свободу и счастье» с палашами в руках, готовые рубить головы всем, кто не согласен радостно кричать «Аллах акбар!». Беженцы ищут места, где приютят их. Естественно, ищут там, где есть единоверцы.

Здесь уже стоит напомнить, что сирийцы в значительной части — христиане. В Антиохии впервые ученики Господа стали называться этим новым именем, о чем говорит книга Деяний. Сирийцем был Иоанн Златоуст — едва ли не самый любимый на Востоке проповедник и христианский народный вождь. Сирийцем был первый епископ Киева — Михаил, при котором совершилось Крещение Руси. Сирийцы, как и мы, любят вместе со Христом Его Пречистую Матерь, святую Феклу, Георгия великомученика, Симеона Столпника. От них вышли святой Ефрем, чью молитву «Господи и Владыко» мы читаем Великим постом, и святой Исаак, у кого учатся мыслить и жить все настоящие монахи. Арамейский язык, на котором во дни земной жизни говорили блаженные уста Христа Спасителя, сохранился только в Сирии. Продолжать? Сказанного должно быть довольно для того, чтобы понять — между нами и сирийцами связь крепка и корни этой связи глубоки.

Теперь вернемся к сегодняшнему дню. В Сирии война. Христиане Сирии нуждаются в прибежище. Стоит ли России предоставить им это прибежище? Я думаю — стоит.

Во-первых, в России христианские правители прошлого давали часто прибежище армянам, грекам, сербам, уходящим с насиженных мест от турецкого (а не ваххабитского, как сейчас) ятагана. Традиция есть, а история любит связи и эстафеты. Почему бы не продолжить в этой области традицию гостеприимства в отношении гонимых христиан? Но это не главное. Главное то, что творящий милость, получает больше благословений, нежели тот, кого он милует. Вникните: Россия, и так наводняющаяся выходцами из мусульманских регионов, принимает внутрь своих огромных просторов некую массу арабоязычных христиан! Это же внутреннее противоядие! До сих пор мы привыкли арабскую речь связывать по смыслу только с исламом. Вот нам случай, позволяющий размешать, растворить исламский мир России арабоязычными христианами. Такие случаи не часто даются, и упускать их нельзя.