Статьи и проповеди. Часть 9 (27.12.2013 – 09.04.2015)

И поскольку мы так постоянно ошибаемся и не о главном кричим, то нужно понимать, что последние времена – это тоже реальность. И жить христианам в них приходится. О последних временах можно было говорить и 200 лет назад, и вчера, и сегодня, и завтра о них можно будет говорить, но без истерики, спокойно.

Так вот жизнь последних времен человеку обещана как Лоту в Содоме. Как пишется у апостола Петра в послании, что «праведник, видя и слыша дела беззаконные, непрестанно мучился в сердце». Не имея возможности ничего изменить, он мучился в сердце – яркий портрет нормального человека в ненормальном мире. До тех пор, пока ангел не скажет: «Уходи быстрее, беги, не оборачиваясь». Сценарий такой.

Сон Раскольникова (11 июня 2014г.)

Люди перестали пахать и сеять. Люди перестали здраво воспринимать окружающий мир, потому что мозг их воспалился от горячечных видений. Споры и крики заполнили воздух. С легкостью стали основываться партии и союзы, чтобы вскоре с той же легкостью распасться посреди взаимных упреков и обвинений в предательстве. Хозяйство пришло в упадок. Митинги и мятежи переросли в поножовщину и пожары. Но и когда, озаренный бессмысленным пламенем самоуничтожения, мир приблизился к своему концу, люди продолжали спорить и кричать до хрипоты, уверенные в своей правоте и никого не слушая.

Перед вами вольный пересказ той картины, которая в страшных сонных видениях представлялась на каторге Родиону Раскольникову. И до чего же она похожа на репортажи из печально прославившейся восточно-европейской столицы, той самой, что еще недавно дерзала себя сравнивать по святости с Иерусалимом. Крики о справедливости не смолкают, а хозяйственная жизнь стоит. Споры разгораются на каждом шагу, и каждый из спорщиков не слушает другого. Еще бы! Каждый спорщик изначально уверен в абсолютной правоте собственной персоны и абсолютной неправоте оппонента. Раскручивается маховик злобы и непонимания. Соседи ссорятся, семьи рвутся. Хищный глаз гордеца-неудачника рыщет вокруг в поисках виновных. Страна рассыпается под звуки мантр о близком и неизбежном счастье. И обугленные здания в центре города – всего лишь указание на обуглившиеся души людей, уверенных в своей самоубийственной революционной правоте.

А где же причины столь неприглядной картины с непонятным и угрожающим будущим? Сколько бы нам ни говорили «британские ученые» об алхимической важности политики, экономики и сексуального здоровья, все взлеты и падения человечества коренятся в духе. И успехи связаны со свободой чад Божиих, а провалы – с беснованием, с порабощением духа человеческого духу падшему. Раскольникову именно так и грезилось. «Появились какие-то новые трихины, существа микроскопические, вселявшиеся в тела людей. Но эти существа были духи, одаренные умом и волей. Люди, принявшие их в себя, становились тотчас же бесноватыми и сумасшедшими. Но никогда, никогда люди не считали себя так умными и непоколебимыми в истине, как считали зараженные».

Раскольников – убийца. Можно подумать, что поделом ему бесноваться и метаться в жару ночных видений. Но это будет слишком быстрый и поверхностный ответ. Раскольников не родился убийцей. Он стал им по причине ложной и глубоко усвоенной идеологии. Вообще не патологическая кровожадность, а ложная идеология плодит и творит самых опасных и злодеев, и преступников. Если каторжные сны убийцы-идеалиста до мелочей совпадают с реальными буднями целого народа, то можно предположить, что и причины их страданий схожи. Ложная идеология!

Раскольников – правдолюбец. Мир в его глазах несправедлив, и он решается заняться исправлением мира по своим нравственным лекалам. Обратим на это внимание, ибо правдолюбцы и идеалисты очень опасны. Они благотворны, если верят в Бога и с Ним – Единым Человеколюбцем – пытаются лечить язвы мира. Если же они безбожны, как Сальери, и, как Сальери, раздражены несправедливостью, то их потуги эту самую справедливость установить будут пахнуть серой.

Раскольников согласен на кровь, и даже более. Именно кровь он воспринимает как цену за право на переустройство мира. Он не собирается убивать кого попало. Он выискивает жертву среди тех, кому отказывает в праве на жизнь. Старуха для него – паук, не более. И не убивать ее, а давить он собирается. А кто из нас пауков не давил? Человека вначале расчеловечивают, прикрепляя к нему ярлык «низшей расы», выродка, каторжника, злодея, насекомого… Потом его убивают с неслыханной легкостью, ибо смерть его уже не только не грех, но и чуть ли не добродетель. Отметим для себя и эту черту.