Опираясь на теорию Максвелла, Г. А. Лоренц построил свою электронную теорию. Максвелл является одним из главных предшественников Эйнштейна, родившегося в год его смерти. Эйнштейн писал, что «теория относительности обязана своим возникновением уравнениям Максвелла для электромагнитного поля». И — в другом месте: «Теория Максвелла — Лоренца неизбежно вела к специальной теории относительности». Эйнштейн освещает и такой интересный вопрос — а что дала теория относительности теории Максвелла, «своей родительнице»: «До того времени электрические и магнитные поля считали существующими независимо, хотя между этими двумя видами поля благодаря уравнениям Максвелла и устанавливалась тесная причинная связь. Но специальная теория относительности показала, что эта причинная связь есть проявление тождественной сущности двух видов поля» («Новая теория поля. I», 1929 г.). И тем не менее теория Максвелла получила от теории относительности несколько серьёзных ударов, поколебавших её основы. Но ещё более сильные удары ей нанесла квантовая теория излучения Планка, возникшая в начале XX в. на стыке термодинамики и оптики. (Одним из истоков теории квантов была динамическая теория газов Максвелла). Максвелл учил: «Из всех гипотез... выбирайте ту, которая не пресекает дальнейшего мышления об исследуемых вещах». К ужасу многих, в том числе и самого Планка, казалось, что под ударами теории квантов электромагнитная теория вот-вот рухнет. Но она выстояла и даже сохранила своё значение.
В статье о Фарадее Максвелл писал: «...мы не знаем даже названия той науки, которая вырастет из ныне собираемых нами материалов...» Истинный смысл теории Максвелла раскрывается только теперь; вместе с тем становится ясным, что даже сам Максвелл, не говоря о его современниках, ещё не вполне представлял себе всю неисчерпаемую глубину, все значение своего открытия. (В истории науки такое случалось не однажды!) Это топко почувствовал уже Герц, писавший: «Нельзя изучать эту удивительную теорию, не испытывая по временам такого чувства, как будто в математических формулах есть самостоятельная жизнь, собственный разум — как будто они умнее нас, умнее даже самого автора, как будто они дают нам больше, чем в своё время было в них вложено».
«Как за Ньютоном последовала эпоха математического оформления механики, так отныне наступила пора математической обработки теории Максвелла,— писал Макс Лауэ.— В современном изложении теория Максвелла является замечательным творением, равноценным механике».
Максвелл говорил: «...прямая цель всякого научного труда
— раскрывать тайны природы». Один из величайших естествоиспытателей всех
времён, Максвелл с честью служил этой высокой цели. Огромного охвата ум, он
поднимал и решил такие проблемы, которые питают науку вот уже целое столетие. В
нём органически соединился гениальный теоретик и блестящий экспериментатор,
проницательный математик и мудрый натурфилософ; его пылкую научную фантазию
постоянно контролировала трезвость практика. Он был материалистом, однако
материализм его — непоследовательный, подчас механистический. По складу
интеллекта Максвелл близок Фарадею, но работам иным методом, что позволило ему
продвинуться дальше учителя. Глубина сочеталась в нём с необыкновенной
разносторонностью; его научное наследие и обширно, и разнообразно: тут и работы
по теории электричества и оптике, по механике и астрономии, по
молекулярно-кинетической теории газов и теории сооружений, по математике и
машиностроению, по методам электрических измерений и по истории науки. Его перу
принадлежит ряд образцовых популярных статей и книг, интересно и богато его
эпистолярное наследие. «Всякий великий человек,— писал Максвелл,— является
единственным в своём роде. В историческом шествии учёных у каждого из них своя
определённая задача и своё определённое место». Имя Максвелла прочно и навсегда
вошло в науку. Мы говорим: «электромагнитная теория Максвелла», «закон
Максвелла», «распределение Максвелла», «статистика Максвелла — Больцмана»,
«число Максвелла», «маятник Максвелла», «диск Максвелла», «правило Максвелла»
(правило винта), «ток Максвелла» (ток смещения),
В своё время в Кавендишской лаборатории была учреждена стипендия имени Максвелла. «Она даётся на три года лучшему из работающих в лаборатории, и получение её считается большой честью»,— писал П. Л. Капица, которому она была присуждена в 1923 г.
Теория Максвелла сыграла огромную роль не только в науке, но и в духовном развитии человечества.
В 1931 г. широко отмечалось 100-летие со дня рождения великого учёного. На торжества в Англию съехались делегаты от учёных корпораций всего мира. 30 сентября в Вестминстерском аббатстве, неподалёку от надгробия Ньютона, были открыты мемориальные доски Фарадея и Максвелла. 1 и 2 октября с речами выступили Резерфорд, Планк, Бор, Джинс... Для юбилейного сборника написали статьи Эйнштейн и ряд других физиков.