Статьи из еженедельника «Профиль»

Мягкий и скромный Андрюша был особенно привязан к бабушке: зная английский язык, она каждый вечер читала внуку Диккенса и Бичер-Стоу в оригинале. Перед православными праздниками их заменяло Священное Писание. Тем не менее сам Сахаров считал себя атеистом. Много позднее он на вопрос об отношении к религии говорил: «Я не принадлежу ни к какой церкви. Но в то же время я не могу считать себя последовательным материалистом. Я считаю, что какой-то высший смысл существует и во Вселенной, и в человеческой жизни тоже».

Начальным образованием сына занимался отец, потом из нескольких сверстников Сахарова-младшего собрали небольшую группу для занятий с домашними учителями старой закалки. В школу мальчик пошел только с седьмого класса.

Сахаров ни секунды не колебался в выборе профессии: естественно, физика, естественно, университет! В МГУ он считался лучшим из лучших за многие годы существования физфака.

В 1942 году он просился на фронт, но из-за врожденного порока сердца был признан негодным к службе. Его эвакуировали вместе с университетом. Еще в эвакуации, на военном заводе, Сахаров запатентовал несколько остроумных приборов, позволявших контролировать качество продукции. Заниматься чистой теорией ему оставалось недолго. В 1943 году он женился на Клавдии Вихиревой — сотруднице того самого военного завода; жена занималась химией и могла бы, по словам самого Сахарова, многого достичь, но карьеру оставила ради мужа. И в двадцать три Сахаров был столь же болезненным, так же нуждался в повседневной заботе, как и в детстве.

Бомба замедленного действия

Вернувшись в Москву после войны, он был сразу принят на работу в Физический институт Академии наук (ФИАН), в отдел теоретической физики, руководимый известным специалистом в области квантовой физики Игорем Таммом. Его команда с 1950 года работала в обстановке строжайшей секретности: создавали водородную бомбу. Сахарову принадлежали основополагающие идеи в области управляемого синтеза: он выдвинул принципиально новую конструкцию бомбы, позволявшую осуществить 100-мегатонный взрыв.

Впервые Героем Соцтруда (одновременно с присвоением Сталинской премии) Сахаров стал еще при жизни Сталина — в 1952 году; второе звание последовало четыре года спустя, после создания новой, более мощной конструкции. Третья «Золотая Звезда» Героя была ему присуждена в 1962 году и оказалась последней крупной государственной наградой в карьере Сахарова.

Испытание 50-мегатонной бомбы в 1958 году (ударная волна от нее трижды обошла Землю, вспышка была видна за тысячу километров) заставило его по-настоящему задуматься о возможных разрушительных последствиях созданного им оружия и о том, в какие руки оно попало.

До 1958 года СССР в одностороннем порядке придерживался моратория на ядерные испытания. Сахаров несколько раз лично обращался к Хрущеву с тем, чтобы этот мораторий был продлен, и к его аргументации прислушались: видимо, правящая верхушка СССР и сама испугалась мощи, которая вдруг стала ей подвластна. Однако в 1961 году обстановка переменилась, мораторий был снят, и гонка вооружений вышла на новый виток. Сахаров воспринял это с большой тревогой.

Описывая свою додиссидентскую жизнь, академик вспоминал: «Субъективно я чувствовал, что работаю во имя мира, что моя работа укрепляет баланс сил и поэтому приносит пользу советскому народу, да и человечеству в целом». Однако со временем сахаровские критерии «полезности» миру и человечеству поменялись: «Именно отказ от ядерного моратория стал первым толчком к будущему разрыву с системой».

Битва титанов

Для начала Сахаров выступил против планов Хрущева по сокращению среднего образования, а в 1966 году, после того как писатели Андрей Синявский и Юлий Даниэль были приговорены к тюремному заключению по обвинению в клевете на СССР (поводом послужила публикация на Западе их фантастической прозы), Сахаров совместно с академиками Таммом, Капицей и еще 22 видными научными деятелями направил письмо преемнику Хрущева Брежневу, в котором говорилось, что любые попытки возродить сталинскую политику нетерпимости к инакомыслию «были бы величайшим бедствием для советского народа».

В 1968 году Сахаров написал манифест «Размышления о прогрессе, мирном сосуществовании и интеллектуальной свободе», опубликованный в Америке тиражом 18 миллионов экземпляров. В «Размышлениях» преступления Сталина, Гитлера и Мао Цзэдуна были поставлены в один ряд. Первая официальная реакция советского начальства на демарш Сахарова была относительно мягкой — его лишь уволили со всех постов, связанных с военными секретами. Хотели еще исключить из Академии наук, но выступил Капица и напомнил, что звание академика — пожизненное, а подобные прецеденты случались лишь в нацистской Германии, когда оттуда был вынужден уехать Эйнштейн. Сахаров остался академиком, но устроился в Институт имени Лебедева на должность старшего научного сотрудника — самую низкую из тех, которую может занимать советский академик.