Статьи из газеты «Известия»

Это очень прагматично — сыграть не только на социальной, но и на возрастной разнице. Чем имманентней признак, по которому проводится разделение и науськивание, — тем циничней вождь и эффективнее результат. Ставка на молодежь — вообще очень плохая ставка, поскольку молодой человек не особенно опытен, страшно самоуверен и крайне жесток. Подросток (а большинство хунвейбинов как раз и были подростками, детьми городских окраин) всегда обидчив и мстителен, а пить, жрать и совокупляться ему хочется куда сильней, чем его родителям. Самая агрессивная и закомплексованная среда — именно те, кому от пятнадцати до двадцати; а уж если в стране нет шанса сделать нормальную карьеру — злоба этого подростка возрастает в разы. Хунвейбины ведь не просто так с энтузиазмом плевали в профессоров, надевали на них бумажные колпаки, заставляли мздоимцев ползать на коленях… Это был разрешенный, санкционированный, индуцированный, но вполне искренний народный гнев. Честно говоря, определенная часть народа, очень обижающаяся на слово «быдло», всегда хочет чего-то подобного. Тут только разреши.

Мао Цзэдун установил главный принцип государственного управления в периоды так называемых термидоров: хочешь получить идеально боеспособную армию сторонников — обратись к молодежи. Она внушаема, зависима, у нее неважно с тормозами. И ей очень хочется поскорее экспроприировать экспроприаторов — в Петрограде в восемнадцатом году этим тоже не старики занимались. Старики-то понимают, что к чему.

Надо сказать, в 1937-м Сталин постеснялся устроить культурную революцию типа той, что три десятка лет спустя устроит Мао. Не то чтоб он был особо застенчив или слишком зависел от собственного возраста (Мао в 1966-м был на 15 лет старше, чем Сталин в 1937-м), но он, как точно замечал Заболоцкий, был «человеком старой культуры», она не была для него пустым звуком, и решиться на столь беззастенчивую отмену всех прежних табу он не мог. Он ведь мечтал о возрождении национального характера (в своем, естественно, понимании), а вовсе не о разрушении его, каковую цель недвусмысленно ставил себе Мао. Мао посягнул на все существующие иерархии, заменив их единственной — вертикалью собственной личной власти. Сталин лучше знал людей и потому не собирался отменять все человеческое. Вот почему его империя, сколь бы противной она ни была, простояла после него еще тридцать с лишним лет, а «культурная революция» захлебнулась уже к концу 60-х. Дело в том, что дикие люди очень эффективны в разрушении и оплевании, хороши в погроме, но абсолютно беспомощны на производстве.

Так что у всякого постреволюционного кризиса есть как минимум два варианта — маоистский и сталинский. Маоистский характеризуется резкой враждебностью по отношению к культуре как таковой, опорой на молодых людей, которым старательно внушаются инстинкты социальной зависти, и апелляцией к тем слоям общества, у которых для этой социальной зависти есть серьезные предпосылки. Судя по некоторым приметам — в особенности по темпам формирования молодежных организаций «Наши», «Местные» и «Свои», — а также по стилистике пропагандистской работы в них, эти уроки учтены… но мы ведь договорились — без параллелей!

«Культурная революция» по маоистскому сценарию — это, конечно, эффективнее и травматичнее, чем террор по сталинскому. В результате «культурной революции» так или иначе пострадало более 100 миллионов человек — это даже для Китая многовато. Тем более что еще миллионов 50 пострадали в процессе выправления культурных перегибов и вычищения последышей «банды четырех» из всех слоев китайского общества. Так что это очень эффективная политика.

Но это и гораздо быстрей, если кто сомневается. Не только потому, что в стране заканчиваются запасы и квалифицированные рабочие. А потому, что коммунистическая убежденность может не пройти никогда, а молодость проходит за каких-то пять лет. Даже у хунвейбина.

10 августа 2006 года

Необыкновенный фашизм

Преступления в России стали раскрываться с пугающей быстротой. Это напоминает о лучших временах «царицы доказательств» — когда признательные показания арестованных, активно сотрудничающих со следствием, появлялись по первому требованию и в точности подтверждали версию следствия.