Статьи из журнала «Искусство кино»

Говорухин предпочитает работать с хорошим литературным материалом, композицию, эмоцию, настроение он чувствует прекрасно, но серьезный сценарист ему необходим. Сейчас он экранизировал «Хозяйку гостиницы» И.Грековой (Е.Вентцель). Эта удивительно одаренная женщина-математик писала именно такую прозу — сухую, скупую и грустную. Сыпучую, я бы сказал, «как песок в корабельных часах» в бунинских «Снах Чанга». Но стилистика и настроение фильма «Благословите женщину» восходят к другой литературной первооснове — к роману Мопассана «Жизнь» (в первом русском переводе, кстати, — «Жизнь женщины»). Совпадения тут буквальные: добрая, неопытная и поэтичная девушка, жестокий, грубый, но временами обаятельный муж, его смерть, смерть родителей, одиночество, мучительная жалость ко всему живому, перенос этой избыточной, бесконечной, безвольной любви на первого встречного, на приблудную собаку, на пейзаж — и воспитание чужого ребенка в финале. Зачем все? Вот вопрос, который вечно обречены задавать себе и герои, и читатели этой книги. Да ни за чем. Жизнь. «Жизнь, что ни говори, не так хороша, но и не так плоха, как о ней думают», — последняя фраза мопассановского романа, вспоминая которую, всегда плакал Толстой. Я думаю, он плакал отчасти от зависти, потому что сделать столь универсальный, точный и пронзительный вывод он, при всем своем могучем реализме, не мог никогда. Думаю, для таких выводов надо быть немножко женщиной с ее кротким жизнеприятием, и потому именно Грекова смогла написать и «Дамского мастера», и «Вдовий пароход», и «Кафедру». А что поделаешь? Жизнь.

«Хозяйка гостиницы» — история о девочке из приморского города. Она влюбилась в офицера Ларичева (А.Балуев), уехала с ним сначала в Среднюю Азию, потом на западную границу, сделала от него аборт, потом ждала его с войны, потом его выгнали из армии, потом они вернулись к маме (И.Купченко) в приморский городок, к ним приблудилась народная артистка, которая не может больше жить в Москве из-за своей астмы, потом умер муж, потом умерла мама девочки, потом к ней приехала жить дочь умершей подруги, потом в девочку, уже сорокалетнюю, влюбился красивый седой моряк, он же инженер (А.Михайлов) и переехал к ней жить. Всё. Эта история ничего не объясняет, ничему не учит, она типична, и остаются от такой жизни, как начнешь ее вспоминать, несколько ломких писем, несколько порыжелых фотографий «Привет из Крыма», цветок какой-нибудь засушенный, планшет какой-нибудь кожаный да воспоминание о каком-нибудь общенациональном ликовании: когда спутник летал или Гагарина запустили. И это само по себе так невыносимо грустно, потому что и страны той нет, и людей тех нет, и Крыма того тоже — тут завоешь без всякого авторского понуждения. Этой тоски Говорухин и достиг: вот есть девочка Вера, очень хорошая, добрая, готовая любить всякого встречного и поперечного. Ее играет совсем молодая Света Ходченкова — играет очень хорошо, потому что почти не играет вовсе. Тут чуть пережать — и попрет фальшь. Но она подчеркнуто обыкновенна, арсенал ее невелик, палитра бедна, она не очень умеет изображать возраст, и это тоже отлично, потому что героиня не стареет. Она ведь, по сути, и не живет. Седая, а все девочка, таких седых девочек я знал множество. Она вся еще в ожидании жизни, потому что не на кого тратить избыточную силу любви; она вся, как русская фольклорная яблонька или печка: поешь моих яблочек, возьми моего пирожка… Любовь тратится на всех — и всех отнимают, потому что такова была советская история, сплошь состоявшая из переездов, перевозок и расставаний с любимыми. Кочевая военная жизнь — лишь метафора. Не успела привязаться к сыну мужа от первого брака, как его забирают — сначала в училище, потом в другую семью. Не успела полюбить собственного будущего ребенка — муж гонит на аборт: какие дети, война скоро! Не успела подружиться с Машей — ее, хирурга, услали на финскую. (Кстати, Машу — давно у нас не было столь сильных и выразительных характерных ролей — блистательно играет Ольга Березкина, в ее работе есть самое дорогое — историческая точность: такие девушки, как Вера, нет-нет, а встречаются до сих пор, но такие советские чудеса, как Маша, гибрид энергии, чувственности, работоспособности и легкомыслия, в наше время немыслимы, куда там менеджерам среднего звена.) Не успела полюбить детей подруги — надо их возвращать ей и ехать с мужем в глубокий тыл. И людям, с которыми живешь, все равно никогда не успеваешь объяснить, как их любишь. Жизнь — это один бесконечный переезд и одна нескончаемая разлука, цветаевская «жизнь-вокзал». А что делать? Ответ на этот вопрос дает перед смертью мама героини: «Жить в любви, никого не осуждать, никому не досаждать, и наше вам почтение».