Статьи о народной поэзии

С. 199, строка 18 св. После слов: «Отношения полов» – «по народному сознанию»

С. 216, строка 3 св. После слов: «…были колдуньи?» – «Не мудрено <…> дьявольским наваждением»

С. 216, строка 11 сн. После слов: «…бел шатер» – «как чуть ему <…> блуд блудить»

С. 228, строка 13 сн. После слов: «шутку шутить» – «с усатыми <…> шутит»

С. 230, строка 4 сн. После слов: «имение дворянское» – «оставалася <…> Тимофеевна и»

С. 236, строка 9 сн. После слов: «…новогородская вольница» – «Где нет права <…> владычествовала на вече»

С. 237, строка 10 сн. После слов: «…правами и полями» – «ему предоставлено <…> его законам»

С. 237, строка 1 сн. После слов: «…равенстве прав» – «или совершенном отсутствии прав»

С. 238, строка 6 св. В автографе Краевским зачеркнуто слово: «боярская»

С. 238, строка 8 св. После слов: «…праве заслуги» – «а на пергаментных грамотах»

С. 242, строка 3 сн. После слов: «…быть направляемо!» – «И потому Васька Буслаев <…> недостатку силы»

С. 243, строка 9 св. После слов: «…время оно» – «Да и почему не <…> все шалости…»

С. 246, строка 19 св. Вместо слов: «…голодает» – «и на пищу святого Антония»

С. 248, строка 12 сн. В автографе Краевским зачеркнуто слово «религиозной»

С. 257, строка 18 св. После слов: «…она потерялась» – «Русский человек <…> действительности. Так, в»

С. 259, строка 23 св. В автографе Краевским зачеркнуты слова «убийства сына <…> Ивановичем», вместо которых он написал: «гнева его на сына»

С. 265, строка 13 он. После слов: «…вас обокрадут» – «или засудят»

С. 265, строка 11 сн. Вместо слов: «заставляла людей, преимущественно» – «безусловная зависимость <…> чаще всего»

С. 265, строка 2 сн. После слов: «…били басурманов» – «крепко держались православия»

С. 266, строка 1 св. Вместо слов: «кого ни попало» – «и посланников царских, и бояр, и кто попадется»

С. 266, строка 9 св. После слов: «…всех других» – «сословий своего времени»

С. 267, строка 21 сн. После слов: «…сердечная тоска» – «Присовокупите ко всему <«.) без комментарий»

Как выше было сказано, после опубликования статей о народной поэзии в «Отечественных записках», Белинский предполагал включить их в качестве второй главы в так и оставшейся не осуществленным замысел курса «Критической истории русской литературы». Из составленного Н. А. Некрасовым «Реестра бумагам, оставшимся после Белинского», известно, что первые две статьи автор хотел подвергнуть коренной переработке, «замечательной особенно тем, что философское направление первых изменяется здесь в историческое» (Н. А. Некрасов. Полн. собр. соч. и писем, т. X. М., 1952, с. 122). В новой редакции до нас дошло лишь начало первой статьи (четыре страницы), озаглавленное «Глава II. Общий взгляд на народную поэзию и ее значение. Русская народная поэзия» (см.: наст. изд., т. 6). Что же касается третьей и четвертой статей, то всю работу над их подготовкой для «Критической истории русской литературы» Белинский произвел в тех же наборных рукописях, с которых они печатались в «Отечественных записках», то есть без обращения к журнальному тексту. Судя по поправкам, внесенным сначала карандашом (начало третьей главы), а затем чернилами, переработка третьей и четвертой статей не была единовременным процессом.

Автор внес изменения и в композицию: дополнил четвертую статью еще одной солдатской песней и перенес из нее в третью статью думу о Самке Мушкете (см. с. 262 и примеч. 111). Стилистически правя текст, Белинский в ряде мест подверг его существенной переработке. Особенно следует отметить дополнительно написанные для четвертой статьи страницы (более авторского листа) о русской народной сказке (см.: наст. изд., т. 6). Наиболее значимые изменения, внесенные Белинским при переработке третьей и четвертой статей для «Критической истории русской литературы», отражены в примечаниях к соответствующим местам текста.

Цикл статей о народной поэзии примыкает к работе «Россия до Петра Великого» (см.: наст. т., с. 7–63), в которой, кратко обозревая весь исторический путь России, Белинский утверждал, что залог ее дальнейшего прогресса заключается в смене допетровской «народности» («чего-то неподвижного, раз навсегда установившегося, не идущего вперед»), привнесенной Петром I «национальностью» («не только тем, что было и есть, но что будет или может быть»). Тем самым предопределено превосходство стихотворения Пушкина – «произведения национального», над песней Кирши Данилова – «произведением народным». В статьях о народной поэзии этот тезис получил философское обоснование в соответствии с гегелевским делением поэзии на «естественную» и «художественную». Согласно воззрениям Гегеля, «естественная» поэзия, сопутствовавшая ранним стадиям истории народов, полностью растворяется в своем материале и выражает только «природную духовность»; что же касается «художественной поэзии» нового времени, то ее главным признаком является организующая мысль автора.