Статьи о народной поэзии

Да говорила же и его молода жена:
«Оставим-де стрелять до другого дня,
Есть-де в утробе у меня могуч богатырь;
Первой-де стрелкой не дострелишь,
А другой-де перестрелишь,
А третьею-де стрелкой в меня угодишь».

Князья и бояре и все сильны, могучи богатыри стали Дуная уговаривати, а он, Дунай, озадорился и стрелял перву стрелу.

И втапоры его молодая жена
Стала ему кланятися и перед ним убиватися:
«Гой еси ты, мой любезный ладушка,
Молодой Дунай сын Иванович!
Оставь шутку на три дни,
Хоть не для меня, но для своего сына нерожденного.
Завтра рожу тебе богатыря,
Что не будет ему сопротивника».

Тому Дунай не поверовал, и третьей стрелой в жену угодил; прибежавши Дунай к молодой жене, выдергивал чингалище булатное, скоро порол ей груди белые: – выскочил из утробы удал молодец, он сам говорит таково слово:

«Гой еси, сударь, мой батюшка!
Как бы дал мне сроку на три часа,
А и я бы на свете был попрыжее
И полутчее в семь семериц тебя».
А и тут молодой Дунай сын Иванович запечалился,
Ткнул себя чингалищем в белы груди,
Сгоряча он бросился во быстру реку.
Потому быстра река Дунай словет —
Своим устьем впала в сине море.

* * *

Теперь мы знакомы с тремя богатырями Владимира. Последний выше первых двух – не правда ли? В нем и ум, и сметливость, и богатырская рьяность, и прямота силы и храбрости, на себя опирающейся. Если Дунай не совсем вежливо и далеко не по-рыцарски обошелся с Настасьей королевишной – это не его вина: тут выразилось сознание целого народа о любви и об отношениях полов. Сама Настасья не видит ничего странного или обидного для нее ни в том, что Дунай бил ее по щекам и потчевал пинками, ни в том, что он чингалищем булатным хотел вспороть ей груди белые: она с тем и отпросилась у батюшки, что кто ее в поле побьет, тот и за себя замуж возьмет. Колоченая посуда два века живет – русский человек свято верит глубокой мудрости этой киргиз-кайсацкой пословицы и потому других бьет – не кается, и самого побьют – не гонится. Притом же если б Настасья одолела Дуная, – она не задумалась бы вспороть ему груди белые чингалищем булатныим. В Настасье королевишне осуществлен идеал амазонки по понятию русского человека. Жена богатыря должна рождать богатырей, а для этого сама должна быть богатырем своего пола. Поэтому Настасья и мастерица такая из лука стрелять, что за версту сшибла кольцо с головы мужа. Отношения полов, по народному сознанию, всего лучше выражаются в смерти Настасьи. Все богатыри хвастливы, особенно в русских сказках; все богатыри любят подпить, особенно русские: потому не удивителен вызов Дуная состязаться с женою в стрельбе. Просьбы других, слезы жены только более подстрекают его богатырскую рьяность и раздражают упорный характер. Убив жену, он спешит вспороть ей белые груди: ни слезы, ни вздоха для нее; но при виде сына, которому он не дал своею опрометчивости») созреть настоящим образом, в нем пробуждается отеческое, а следовательно, и человеческое чувство. Печаль его переходит в отчаяние, разрешающееся самоубийством. Обстоятельство, по которому приписывается быстрому Дунаю его имя, заключает в себе много поэзии, и простые, безыскусственные стихи:

Потому быстра река Дунай словет —
Своим устьем впала в сине море —

дышат каким-то успокоительным и примирительным чувством; в них высказывается широкое, хотя и совершенно неопределенное созерцание.