Статьи. Журнальная полемика

Впервые — в журнале «Современник», 1863, № 3, отд. II, стр. 1—10 (ценз. разр. — 15 марта и 4 февраля 1863 г.). Без подписи. Авторство указано А. Н. Пыпиным («М. Е. Салтыков», стр. 236) и подтверждено публикацией документов конторы «Современника» («Литературное наследство», т. 13–14, стр. 64, и т. 53–54, стр. 259). Рукопись неизвестна, но сохранились гранки набора (ИРЛИ). Печатается по тексту журнала с восстановлением по гранкам, вслед за В. В. Гиппиусом (см. в т. 5 изд. 1933–1941 гг., стр. 439), первоначальных сатирических псевдонимов «Русского листка»: «Смрадный листок» и «Пакостный листок» (в журнальном тексте, несомненно, вынужденное смягчение: «Убогий листок» и «Плохой листок»). Кроме того, по гранкам же восстанавливается первоначальное определение антинигилистических статей реакционной печати, как статей «гнусно-нелепого свойства» (в журнальном тексте: «нелепого свойства»).

Псевдоним «Юхманов» был введен в журнальный текст вместо подлинной фамилии Юматова, как было в гранках, и все соответственное место переработано. Значительно были сокращены для печати насмешки, разоблачающие единый по своей сути фронт реакционной и либеральной литературы. Вместо слов: «Но знаю… это решительно одно и то же» (стр. 270) было: «Но знаю наверное, что В. И. Аскоченский думает о нем, что он его крестный сын, Н. Ф. Павлов — что он его племянник, г-жа Анна Дараган, что он ее кузен, а г. Громека — что он ему, во всяком случае, седьмая вода на киселе. Но знаю наверное, что публика, с своей стороны, убеждена, что Юматов есть псевдоним Аскоченского, Аскоченский — псевдоним Н. Ф. Павлова, Н. Ф. Павлов — псевдоним Анны Дараган, а Анна Дараган — псевдоним Громеки. Я, с своей стороны, если б только имел счастье состоять хоть чем-нибудь в редакции «Современника», то вполне доверился разуму и проницательности публики и, не желая, чтобы имя г. Юматова пользовалось известностью, стал бы называть его то Аскоченским, то Павловым, то Громекою, то Анною Дараган».

Статья направлена против реакционной газеты «Русский листок», против призывов к литературным доносам, к травле «нигилистов». В то же время в ней настойчиво подчеркивается мысль о единстве, по существу, либеральной и реакционной журналистики, при внешнем различии этих направлений Салтыков стремится «уловить сродство, существующее между визгами, по-видимому, противоположными». Еще отчетливее эта мысль выражена в приведенном выше варианте корректурного текста.

Важную роль в статье играют иронические замечания, адресованные почвенническому журналу «Время». Полемика «Современника» с «Временем» как раз в начале 1863 г. была в полном разгаре. В № 1 «Времени» опубликована редакционная «Журнальная заметка о новых литературных органах и о новых теориях». В ней осуждалась революционно-демократическая журналистика. Одновременно редакция «Времени» критиковала реакционную периодическую печать, издания Каткова, резко отзывалась о «Русском листке», довольно подробно говоря о нем. Салтыков решительно отвергает претензии «Времени» на какую-то особую позицию, будто бы отличающуюся от взглядов и «нигилистов» и реакционеров. Он с иронией говорит о разнице между «Русским листком» и «Временем», требуя от сотрудников первого «сравняться в либерализме, по крайней мере, с М. М. Достоевским», в течение одного месяца «вырасти в меру г. Косицы». Аналогичные мысли о близости «Времени» реакционной журналистике см. в мартовской хронике «Нашей общественной жизни» (т. 6 наст. изд.), опубликованной в том же номере, что и «Несколько полемических предположений».

Статья обратила на себя внимание цензора О. Пржецславского, отметившего, что она «отличается крайне резкими и неприличными выходками против некоторых журналов, именно тех, которые заявили направление реакционное».[244]

Стр. 265. Прочитайте… «Письма об Осташкове». — «Письма об Осташкове» В. А. Слепцова как раз в то время печатались в «Современнике» (1862, № 5, 1863, №№ 1–2, 4, 6).