Статистике вопреки

— П-ф-ф-ф, — выразительно фыркнула. — Никогда не слышал, что лучшее — враг хорошего? Да и вообще, тебе не кажется, что права переживать за меня за последние годы ты малость подрастерял?

Я не оборачивалась, с каждым своим словом лишь ускоряя шаг и понимая, что ещё чуть-чуть, и мы бы точно разругались. Вернее, мы уже ругались, но я искренне опасалась того момента, когда дойду до точки кипения, ибо кто знает, что я могу в этот момент ему заявить.

Неожиданно пол под ногами меня подвёл, оставшись где-то внизу, в то время как я сама взмыла вверх и уже в следующую секунду оказалась усаженной на подоконник по соседству с каким-то фикусом. Оставалось только радоваться, что сегодня на мне были брюки, а не юбка.

Лёшка, смотрящий волком, отпустил меня, расставив руки по сторонам от моих коленей и уперевшись в подоконник.

— Ты можешь просто выслушать?

— А ты можешь не лезть в не своё дело?

На какое-то мгновение показалось, что он меня сейчас стукнет, но Алексей сдержался. Немного помолчал, пытаясь совладать с собой, что было не так уж просто под моим прямым и недовольным взглядом. Наконец, его лицо немного прояснилось.

— Я просто не хочу… чтобы кто-то делал тебе больно.

Прозвучало так искренне, что свой следующий вопрос я задала уже невольно смягчившись.

— С чего ты взял, что мне вообще будет больно? — и пока он подбирал нужные слова, я уверенным тоном продолжила. — Лёш, я уже не девочка и знаю, что творится в командировках и на вот таких вот сборищах в свободное от работы время.

— И… и.. тебя это устраивает?

— Тебе не кажется, что от тебя этот вопрос звучит как минимум… странно?

И клянусь, он покраснел, виновато опустив голову. Ну надо же! Это было чем-то новеньким, я аж невольно залюбовалась открывшейся картиной. Оказывается, он умел смущаться. Нужно будет запомнить этот день, хотя кого я обманываю, я его и так запомню навсегда.

— Не знаю, что у вас там с Вольновым произошло, — уверенно затараторила, стремясь поскорее завершить эту абсурдную сцену. — Женщину, что ли, не поделили, — продолжала, глядя в упор на Орлова и отмечая для себя, как он судорожно дёрнулся от моих слов, такой реакцией расставляя всё по местам. — Но позволь мне самой принимать решение. И вообще, нам пора, время обеда заканчивается.

Он не ответил, вообще не шелохнулся, но когда я отодвинула его руку в сторону, чтобы спрыгнуть на пол, он меня не остановил. Приземлилась я почти вплотную к Лёше: пусть останавливать меня он не собирался, но и дорогу мне тоже никто не уступил. Я немного замешкалась, пытаясь сообразить хоть что-то толковое, но так и не смогла придумать ничего иного, кроме как вновь повторить:

— Спасибо за обед.

***

Я не собиралась никому ничего доказывать. Ну, только если самую малость и исключительно самой себе. Перепалка с Орловым сыграла со мной злую шутку: с одной стороны, он лишь сильнее подтолкнул меня к решению пойти на ужин с Артуром, а с другой… С другой стороны, мне было стыдно перед бывшим другом и мимолётным любовником, но что именно меня так смущало, вычленить не смогла. Конечно же, во главе всего стояла новость про девочек. Но опять-таки, в какой из моментов я сегодня должна была ему о них сообщить? Посреди многолюдной столовой, чтобы он подавился своим шницелем? Или же там, в коридоре, когда мы ругались из-за другого мужчины?

Представляю.

— Альбинос, — покачал головой Алексей Игоревич, — просто послушай. Артур… он любит умных баб, для него это как… вызов, добиться своего. Он ни одной красивой юбки не пропустит.

— Как удачно ты вспомнил про юбку! Я тут между делом от тебя в подоле два раза принесла.

Жесть какая. Нет, человеческие отношения точно не для меня.

От гнетущих мыслей спасло лишь то, что обеденный перерыв действительно окончился.

***

Вечер настал непростительно быстро. Я уже десять раз успела передумать в обе стороны, так и не придя ни к какому из консенсусов. Даже полезла в гугл искать статистику про служебные романы и последствия неформальных деловых ужинов. Не то чтобы я верила в то, что писали в интернете, ибо ещё пойми, каким способом были получены представленные данные, да и в репрезентативности выборки я очень сильно сомневалась. Но цифры (любые цифры!) меня успокаивали.