Статский советник Евграф Тулин [сборник]

Хлопуша вернулся в лагерь «Императора» в начале ноября. Возвращаться пришлось в Бердскую слободу, что недалеко от Оренбурга. В семи верстах. Стояли холода. Поэтому «военная коллегия» располагалась в этой деревушке. Насчитывалось в деревне-столице войска бунтовщиков около двухсот дворов. Пригнав обоз с пушками, ядрами, припасами и пленными, он немедля направился к Пугачёву. Бывший каторжник, ныне атаман войска, проходя по лагерю в поисках стана «Императора», заметил много пьяных и развязанных в своём поведении людей. Везде в избах раздавались пьяные крики мужиков и баб. Горели огни внутри домов и факела на улицах. Где-то кричали весело, а где-то от страха и насилия. Знакомый казак рассказал ему, что казни происходят каждый день. Казнят и пойманных неприятелей, казнят и своих, нарушивших указы «Государя». Много трупов валяются в оврагах вокруг слободы. Многие висят на виселицах не снятыми и не преданными земле, так как до них дела нет никому. Всё по тому, как в слободе много соблазнов. Лагерь полон женщин, большое количество которых – это жёны и дочери офицеров, купцов, приказчиков, городских господ, захваченных в походах и набегах. Всех их пригнали сюда и отдали на поругание войскам. Кроме того, полно вина, пить которое никто не воспрещает. От него Хлопуша узнал, что сам Пугачёв размещается в избе одного из зажиточных казаков. Военная коллегия недалеко от него, в соседних избах.

– Увидишь издали. Иди прямо по улице. Там, на доме, большущий флаг желтого цвета с черным орлом. Это и есть золотые палаты, его Императорского Величества, – сказал ему казак и направился по своим делам.

Хлопуша вскоре нашёл избу. На охране находилось шесть казаков, из яицкой гвардии. Называлась она гвардион. Возле ворот стояло четыре больших бочки, видимо с вином. Хотел он без спроса пройти, однако был остановлен охраной.

– Кто таков? Чё тебе здесь надобно? Не для твоей хари это место, – сказал, со злобой, один из казаков охраны.

– Да стой ты, Ефим. Не рычи как пёс. Это Хлопуша, ближний Государя, – ответил казаку подошедший сотник Яким Давилин, командир гвардиона.

– Здорово, Афанасий Тимофеевич. С прибытием. Удачно аль нет за припасом сходил? – спросил он у Хлопуши.

– Удачно, Яким. Припас есть. Полк привёл. Пленные тоже имеются, – ответил ему Хлопуша, здороваясь.

– Ну тогда обратно полковником выйдешь. Государь тебя давно ждёт. Каждый день, последнее время, спрашивает. А то, что пленные есть, то тоже хорошо. Он сейчас любит вешать. Каждый день забавляется. Проходи в палаты. Они с графом Воронцовым, другом твоим, одни сидят. Может и скучают. Рады будут тебе. Скоро коллегия прибудет. Народу набьётся, не расскажешь про своё бытие спокойно, – смеясь во весь рот, непонятно чему, заявил сотник.

Хлопуша вошёл в избу и сразу поразился, даже рот открыл от удивления. Изба внутри блестела в свете свечей. Была она золотая. Присмотревшись, он понял, что всё немного проще, изба просто оббита по стенам жёлтой шумихой. Сусальным золотом.

– Что рот раскрыл, как свинья на яблоки. Удивлён? – весело загоготал «Император».

– Так и есть, ваше Императорское Величество. Удивлён! Никогда такой красоты не видел! Прибыл с полком, как и обещал. Припас привёз. Всё сделал, как вы велели, – ответил Хлопуша, кланяясь.

– Так уж и всё? – с удивлением уточнил, слегка пьяный, Пугачёв.

Хлопуша рассказал, без прикрас и выдумок, всё что он сделал за эти дни. Закончив скромно замолчал, ожидая слова Пугачёва.

– Вот, Максим, тьфу, граф Воронцов, молодец твой товарищ! Не ошиблись мы с тобой в нём. Сегодня коллегия соберётся, объявлю тебя полковником. Коли полк привёл, то и командуй своим мужичьём. Казаки тебе, мужику крестьянскому, подчиняться не будут. Не с руки, казаку, мужику подчиняться. Ну что, выпьем за такую новость. А пленные, это хорошо. Повесим завтра и послезавтра, – смеясь, заявил «Император».

– Это ещё не всё. Хотел, батюшка ещё одну тайну поведать, один на один, – молвил Хлопуша, переминаясь с ноги на ногу.

– Вот дурень, хоть и полковник, и атаман. У меня секретов от графа Чернышева нет. Говори всё при нём, – заявил Пугачёв, внимательно осмотрев Хлопушу.

– На заводах пристал ко мне один приказчик, местный. Долго ходил возле и около. Наконец-то признался, что имеются в тайном месте устройства особые. Те устройства для чеканки монеты, хозяин приказал сделать. А бывший хозяин у него – это богатей Демидов. Был я с ним в этом месте. В пещере одной. Расположена она недалече от Верхнего Авзяна. Имеется там малая плавильная печь, изложница, обрезной и гуртильный станок, винтовой пресс для чеканки монет с формами Екатерины. Приказчик рассказал, что вначале драгоценный металл плавят, потом в формы разливают. Как остынет он в слитках, то их пилят. Потом плющат и вырубают из полос заготовки для монет. Когда же всё готово, наносят особый, монетный узор на бока, гур. Потом и на обе стороны.

– Во как! Дело интересное. И что же он желает за такую тайну? К чему он тебе душу излил? – задумчиво спросил Пугачёв.