Статус человека

Кто-то похлопал его по спине, и Лев повернулся. Статиша недоуменно смотрела на него сквозь стекло шлема и жестом предлагала идти. Для них здесь были будни — остальные уже скрылись в лесу, догоняя пикьюфи.

Берзен, как всегда, оказался прав. Идти по неровной высушенной каменистой почве в жестком скафандре было сплошным мучением. Непривыкший к таким габаритам, Лев то-и дело спотыкался из-за неимоверной толщины подошв, цеплялся широченными плечами за стволы псевдомицетов, неверно оценивая свои параметры. Кроме, того, внушительная масса скафандра требовала больших усилий при передвижении, что, в соответствии с ее достаточной инерцией, делало походку Волошина похожей на движение разбалансирован-ного кибероида, раскачивающегося из стороны в сторону и явно опасающегося натолкнуться на препятствие. А препятствий здесь было хоть пруд пруди. Вероятно, скафандр обладал каким-то автономным сознанием — ответил же он на приветствие кибероида, — да и Волошин изредка чувствовал рефлекторное сокращение его ткани, помогавшее избежать неминуемого прямого столкновения с псевдомицетами. Но попросить скафандр о помощи Лев так и не отважился. От этого он злился, чертыхался сквозь зубы и старался идти быстрее. Но взвинчивание темпа давалось плохо. Лев сейчас напоминал себе испытателя новой машины, ведомой по пересеченной местности, которому наплевать на окружающий мир, лишь бы прийти к финишу.

Кибероид постоянно крутился вокруг него, чуть ли не поддерживая под локоть и почти ревниво оттирая Статишу. Наконец он заметил:

— Кэп, отстаем.

— У тебя что, есть предложение, как идти быстрее? — зло прошипел Волошин. — Так давай!

Он не успел понять, что происходит, как очутился на плечах кибероида, а вокруг замелькали стволы псевдомицетов. Вероятно, зрелище было аховым — огромная статуя в доспехах верхом на утлом кибероиде, — потому что Статиша безудержно захохотала.

— Стоп! — заорал Волошин. — Опусти на землю!

Кибероид послушно остановился и снял его со своих плеч.

— Что там у вас? — спросил в наушниках голос Берзена.

— Ничего, — жестко отрубил Лев. — Обойдемся как-нибудь сами… — И тут же поспешно добавил: — Это не вам, Ратмир.

Кажется, кибероид обиделся. Но Волошин не обратил на него внимания. Инцидент показался ему диким до нереальности, словно он принял участие в театрализованной цирковой программе, причем в качестве статиста-дурака.

Волошин плюнул на спешку и перешел на неторопливый прогулочный шаг. И хотя времени на рассматривание леса все равно не хватало — слишком уж норовистой оказалась масса скафандра, но внимание обрело большую свободу, и он получил возможность слышать голоса членов экспедиции по внешней связи.

Йоунссон обратил внимание на сообщение диагноста, что организм пикьюфи находится в состоянии крайнего истощения, и предложил остановиться, чтобы дать ему возможность передохнуть, подкрепиться и восстановить силы. Ткачик возразил, что даже пытаться не стоит, поскольку пикьюфи никогда не остановится, пока не исполнит свой долг. Впрочем, Берзен предпринял такую попытку, но она ни к чему не привела. Бодрый голос транслингатора с катера отпел им что-то вроде «Сделал дело — тогда гуляй смело!», и пикьюфи продолжил путь. И уже минут через десять они достигли цели.

— Вот, — с гордостью сказал пикьюфи через транслингатор. — Отсюда проистекает мудрость Указующего Путь…

И по случившемуся затем переполоху Волошин понял, что пикьюфи потерял сознание. Экспансивный Йоунссон страшно раскричался, обозвал всех извергами и садистами, быстро погрузил аборигена в катер и умчался на станцию.

— Сколько раз я предупреждал, — через некоторое время тяжело вздохнул в наушниках Берзен, — чтобы мы были осторожны в своих просьбах…

Некоторое время Берзен с Ткачиком молчали. Затем Ткачик проговорил:

— Все-таки грязевой вулкан… Тебе это ничего не напоминает?

— Да уж… — согласился Берзен. — Дай анализатор.

И в это время Волошин с Томановски наконец вышли из лесу и увидели цель своего путешествия. Грязевой вулкан был похож на маленькую коническую пирамиду, сложенную из оплавленных грязно-бурых блоков. Естественно, впечатление о кладке из блоков было обманчивым — стыки между ними отсутствовали. Скорее всего просто выбросы вулкана проседали под собственной тяжестью столь причудливым образом.

У подножия вулкана, отбирая соскоб с одного из блоков, возились Ткачик с Берзеном. Наконец они выпрямились.

— Удостоверился? — почему-то зло спросил Ткачик.

— Угу-м… — невнятно пробормотал Берзен. — Феромонный носитель…

— Хочешь послушать, что там записано?

— Нет. — Берзен покачал головой. — И так все ясно.

— Черт! — выругался Ткачик и пнул ногой ближайший блок. — Почему за пятьдесят лет ни один геолог не поинтересовался составом этих… этих… Почему?!

— Не было здесь геологов. И сейчас нет, — с тоской проговорил Берзен. — Планета занята и не подлежит освоению. Поэтому никто никогда не изучал ее недра.

— Ты что, думаешь, это природное явление?

— Никто так не думает…