Статус. Почему мы объединяемся, конкурируем и уничтожаем друг друга

В 1976 году 88 мужчин и женщин приехали в удаленный национальный заповедник Медисин-Боу в Вайоминге, чтобы жить там и вести игру, которая предлагала ободряюще подробный поэтапный путь к сверхъестественному статусу. Невыполнения правил Ти и До не терпели. Девятнадцать человек были изгнаны в первый же год. За следующие 20 лет участники игры изобрели собственный эзотерический язык: их коммуна называлась «ковчег», спальни были «спальными отсеками»[52], кухни – «лабораториями питания», прачечные – «лабораториями тканей», ванные – «гигиеническими отсеками», тело было «транспортом», бюстгальтер назывался «пращой», испускание газов – «пуфуфус». Сотни правил были записаны в «инструкциях». Все они диктовали правильное поведение для перехода на следующий уровень, начиная с того, какие телевизионные шоу можно смотреть, и до того, сколько времени проводить в ванне (шесть минут) и сколько использовать зубной пасты (достаточно, чтобы покрыть четверть щетины щетки), как мужчине брить лицо (движениями вниз, но не вверх), как готовить омлет (пока не станет сухим, но не до корочки) и как быть с пуфуфусом (терпеть до гигиенического отсека). График членов культа был расписан по минутам. Например, ежедневную порцию витаминов следовало проглатывать в 19:22. Сплетни, пустая болтовня и разговоры шепотом запрещались. Сознательное нарушение инструкции считалось «серьезным преступлением», за которое игрока могли изгнать.

Нейронная территория игрока должна была быть полностью завоевана воображаемой игрой «Метаморфозы человеческого индивида». К преступлениям относились: «иметь любимое и нелюбимое», «проявлять неуместное любопытство», «иметь сокровенные мысли» и «доверять собственным оценкам или думать своим умом». Если игроки чувствовали, что у них начинают появляться неправильные мысли, они должны были «мысленно представить пустой лист» и привести свой ум в порядок. Свайоди, бывший член культа, вспоминает, что они «могли определить тип мысли до того, как она успевала сложиться в голове. Человек мог услышать начало мысли и остановить ее, не дав оформиться в слова». Свайоди также вспоминает, как Ти и До учили его, что, если «они считают, что палатка сделана из ткани в горошек, даже если ты с этим не согласен, ты должен захотеть в это поверить и создать внутреннюю вибрацию, чтобы увидеть все так, как видят они». А еще были «задачи для глаз». «У каждого из нас была папка-планшет, и нам поручали наблюдать за другими адептами. Если они делали или говорили что-то, что казалось нам сомнительным, или что-то, о чем, по нашему мнению, хотели бы знать Ти и До, или что-то, нарушавшее любую инструкцию, следовало это записывать. Ти и До каждый день читали эти записи». О нарушениях процедур объявлялось на регулярных «разборах срывов». Члены сообщества садились в круг и публично признавались в своих «срывах». После того как другие участники укажут, что провинившийся мог сделать лучше, полагалось сказать «спасибо». Письменный отчет о признаниях отправляли Ти и До.

Наибольшую трудность для Свайоди представлял запрет секса – как на деле, так и в мыслях. Инструкция предписывала игрокам спать таким образом, чтобы их руки находились выше пояса. Если случались «ночные выбросы» во время эротического сна, нужно было очистить тело одним из небольших полотенец, специально предназначенным для этой цели. Каждое такое полотенце было подписано, чтобы Ти и До могли узнать о произошедшем. Свайоди было стыдно, и иногда он нарушал инструкцию. Хотя он и научился искусству воображать «белый лист», реагируя на мысли о сексе, и пресекать их еще до того, как они сформируются, в конце концов это оказалось невозможным: «Когда годами придерживаешься полного целибата, превращаешься в очень чувствительную бомбу замедленного действия – и тогда даже одна мысль может мгновенно вызвать эрекцию».

Решение было предложено в 1987 году. До созвал всех на сбор. Он сообщил, что Лвводи, одна из участниц культа, когда-то работала медсестрой у хирурга, который занимался орхиэктомией – удалением яичек. Женщина подтвердила, что знает, как это делается. До не приказывал им подвергнуться кастрации, просто обозначил такую возможность. В это время Свайоди находился в состоянии соперничества с другим игроком, Срроди. «Его транспорт был ирландским, у него были рыжие волосы, и сам он был шустрый как лис», – вспоминает Свайоди. Срроди был палочкой-выручалочкой, всегда готовой услужить Ти и До. «Этот замысел пришел ко мне как часть своего рода соперничества со Срроди. Я решил, что надо показать До, как сильно я хочу, чтобы меня кастрировали». Когда До спросил, нет ли у него сомнений, Свайоди ответил: «Мой транспорт не то чтобы настроен на это, но я справлюсь с управлением».