Ставка больше, чем фильм. Советская разведка на экране и в жизни

Самым сложным для актрисы было вызубрить реплики на фарси так, чтобы они, как говорится, от зубов отскакивали, ведь по сюжету Мари в детстве жила с родителями в Тегеране и этот язык для нее почти родной. Переозвучить эти сцены голосом профессиональной переводчицы было невозможно из-за неустранимой разницы в тембрах. Но зубрёжка непонятных фраз была детской забавой по сравнению с процедурой создания возрастного грима — Белохвостикова и Костолевский проводили в кресле гримёров по четыре часа и ужасно завидовали коллегам, которые в это время наслаждались прогулками по Парижу.

Армена Джигарханяна привело в картину его уникальное обаяние: актёр блистательно прятал под ним жуткую сущность своего героя Макса — профессионального убийцы-наёмника. А Альберт Филозов со своей фирменными мягкими, вкрадчивыми манерами, как нельзя лучше подходил для роли Шернера, гения терроризма — человека без лица, способного растворяться в толпе и таять в воздухе. На роли второго и даже третьего плана приглашали любимцев публики, привыкших играть главных героев — Всеволода Санаева Николая Гринько, Глеба Стриженова, Владимира Басова. И ни один не посетовал на необходимость остаться в тени.

Песню, ставшую визитной карточкой фильма, знают даже те, кто его не смотрел. Режиссёры пригласили в картину Шарля Азнавура, которому после смерти Джо Дассена советские поклонники французской эстрады отдали пальму первенства. Азнавур с радостью согласился и привёл с собой давнего соратника — известного кинокомпозитора Жоржа Гарваренца. Посмотрев отснятый материал, Шарль очень быстро сочинил стихи. А вот мелодия все никак не рождалась. Между тем съёмки в Париже подошли к концу, и Наумов пригласил Гарваренца к себе в гости, в Москву.

Работал Жорж дома у режиссёра — Владимир Наумович пытался объяснить, какая музыка ему нужна. Наталья Николаевны куда-то ушла, чтобы не мешать. Когда она вернулась и поняла, что музыки всё ещё нет, она очень огорчилась. И тут Гарваренц, глядя на неё, вспомнил сцену, которая произвела на него очень сильное впечатление — Мари в изящной шляпке с черной вуалеткой растерянно смотрит куда-то вдаль… И попросил Наталью Николаевну встать рядом с роялем: «Я буду сочинять для вас. Вы только смотрите на меня своими синими глазами». Мелодия родилась за несколько минут. Наумов долго не мог придумать, в какой сцене должна зазвучать песня, а потом решил наложить ее на кадры военной хроники. В этом месте даже у мужчин глаза начинали подозрительно блестеть.

20 страниц для Алена Делона

Идея пригласить французскую звезду № 1 была чистой воды экспромтом. Съёмки в Париже уже шли полным ходом. Однажды вечером Алов с Наумовым и французским продюсером Жоржем Шейко сидели в кафе на Елисейских полях и, перебирая фотографии, подбирали актёра на крошечную эпизодическую роль. В каждом кандидате режиссёров что-то не устраивало, и Наумов в шутку предложил Шейко позвать Делона — Жорж в своё время продюсировал знаменитый «Чёрный тюльпан». «Ну, что тебе стоит ему позвонить, — настаивал Владимир Наумович, — там работы на один съёмочный день!».

Шейко набрал номер телефона офиса французской мегазвезды, будучи уверен, что в девять вечера там уже никого нет. Но трубку подняли, и заинтригованный актёр тут же назначил встречу. Под проливным дождём вся троица направилась в офис Делона, благо до него было не больше двух кварталов. Звезда была мила и приветлива до того момента, пока не увидела сценарий: «В сценарии 120 страниц, а мне вы предлагаете всего одну?! Если завтра к 8 утра я получу 20 страниц хорошей роли, буду сниматься!» Элегантный способ отделаться от этих странных русских! Но не тут-то было. Режиссёры помчались в гостиницу, потребовали от продюсера предоставить стенографистку и переводчицу, и до семи утра сочинили роль французского инспектора. На встречу они опоздали всего на 15 минут. Делона в офисе в такую рань, разумеется, ещё не было — ему и в голову бы не пришло, что условие выполнено. Роль ему понравилась. Так Жорж Фош, названный в честь непотопляемого Шейко, стал полноправным героем картины.

В умелых руках советских режиссёров Ален Делон не сплоховал