Ставка больше, чем жизнь

— Вильман, — вставил Вормитц, — начал выслуживаться еще перед капитуляцией. Он запер нас, как крыс, в здании гестапо. Случайно, вы, Клос, не знаете, кто из его офицеров руководил этой операцией?

— Вы считаете, что это сейчас очень важно? — в свою очередь спросил Клос. «Известно ли им, что это был я?» — пронеслось у него в голове.

— Важно или неважно, — сухо сказал гестаповец, — главное — установить, кто был этот офицер.

— Давайте не будем заниматься мелочами. Так вот, группа офицеров во главе с Вильманом намеревается выдать американцам группенфюрера Вольфа. — Клос полагал, что его слова произведут должное впечатление, однако на лицах четырех гестаповцев появилась только ироническая улыбка.

— Пусть они сначала его найдут, — проворчал Олерс, но замолк под строгим взглядом Вормитца.

— Почему вы обращаетесь с этим к нам? — спросил он Клоса.

Клос ожидал такого вопроса и заранее подготовился к ответу.

— По двум причинам. Во-первых, вы были ближайшими сотрудниками группенфюрера, и, во-вторых, только вы смогли бы ему помочь.

— Вы так уверенно говорите, Клос, как будто мы знаем, где сейчас скрывается Вольф, — сказал Олерс.

На его лице появилась та же усмешка.

— Только вы знаете, находится он в лагере или нет, — ответил Клос. — Существует опасность, что Вильман или американцы могут его обнаружить. Чтобы этого не случилось, вы должны помочь ему бежать из лагеря. Я уверен, что и вам удастся скрыться.

— Бежать! — рассмеялся Вормитц. — Вы что, сошли с ума, Клос? Выход из лагеря охраняется днем и ночью, кругом колючая проволока…

— Я бы не стал встречаться с вами, — прервал его Клос, — если бы не был уверен, что побег из лагеря возможен. Я сейчас все объясню. Одного моего солдата определили на работу в котельную. Желоб, по которому доставляется в котельную уголь, выходит за ограждение лагеря. Надеюсь, вы понимаете? Достаточно выгрести уголь, проползти по желобу около тридцати метров — и вы на свободе. Правда, подъем достаточно крут, но там есть крюки, за которые можно зацепить веревку. Вчера я был там и все видел, — добавил Клос.

Он обязательно должен склонить их к побегу. Если они поверят ему, то непременно сообщат об этом Вольфу, и тогда он вместе с ними появится в установленное время в котельной. План казался простым и вселяющим надежду на успех. Тем более что эти четверо гестаповцев не надеялись на то, что американцы выпустят их из лагеря.

Гестаповцы молчали, размышляя над предложением. Клос пытался угадать о произведенном впечатлении по выражению их лиц, но они были непроницаемы.

— Ну что ж! — сказал наконец Вормитц. — А каков шанс на успех этого побега, если мы поверим вам, Клос?

— Огромный, — ответил капитан. — Я же говорил вам, что все осмотрел сам. В доме моих друзей будут приготовлены для нас гражданская одежда и необходимые документы. Несколько дней мы сможем там переждать, а потом…

Гестаповцы все еще колебались.

— Зачем вам, господин Клос, все это нужно? — бросил Олерс. — Почему вы не спасаете свою собственную шкуру? Наконец, почему вы возвратились обратно, если уже выходили из лагеря?

Эти вопросы Клос также заранее предвидел.

— Мне не грозит никакой опасности, — с уверенностью ответил он, — но меня раздражают эти свиньи, которые не сумели сдержать фронта и теперь преклоняются перед американцами. Они готовы лизать им сапоги за пачку сигарет или плитку шоколада.

— Да, — вздохнул Олерс, — никто не хочет получать по морде.

— Я скажу вам больше, — медленно проговорил Клос. Он решил теперь быть «откровенным». — Вы спрашивали, кто тот офицер, который выполнял последний приказ генерала Вильмана, Это был я…

— Что-о? — изумился Фаренвирст. — Ты паршивая свинья!

— Спокойно! — вмешался Вормитц. — Я знал об этом, но ждал, когда Клос скажет сам. Почему вы это сделали?

— Это был приказ, а вы понимаете, что значит приказ для немецкого офицера. Кроме того, — добавил Клос, — я думал, что Вильман будет сражаться до конца. Но как видно теперь, я глубоко ошибался.

Вновь подал голос Вормитц, который, видимо, был руководителем этой четверки.

— Мы согласны, — произнес он. — Когда назначим побег?

— Завтра вечером нас будут ждать. За вами и за группенфюрером сразу же ухожу из лагеря я и тот солдат, который показал мне дорогу. Предлагаю сразу же после вечерней переклички собраться в котельной. Успеете ли вы, господа офицеры, сообщить об этом группенфюреру Вольфу? — озабоченно спросил Клос.

Никто из них ему не ответил.

«Первый раунд выигран, — подумал Клос, осторожно спускаясь по крутой лестнице чердака. — Если они поверили, то уже завтра вечером Вольф будет у меня в руках. А это значит, что он окажется в руках американцев, а потом они передадут его нам. Но не откажутся ли эти четверо от своего решения?»

Клос не заметил скорчившегося под лестницей человека. Это был Шикель, шпик 1-го лейтенанта Левиса, который слышал слова Клоса: «Завтра вечером в котельной».

8