Ставка на девственность

Он торопливо отстёгивает меня. Ведёт за руку. Потом роняет на матрас. Я пытаюсь отползти, но он наваливается сверху. Снова целует. Потом отстраняется и помечает тело поцелуями. Он рисует на мне ведомые только ему узоры, а я снова возбуждаюсь. Член безжалостно передаёт меня, наливаясь кровью. К довершению моего позора, Дарио доходит до паха и принимается облизывать и сосать мой орган. Смесь стыда и удовольствия снимает меня с тормозов. Я слышу свой стон, такой развратно блядский. Сам не знаю, как осмеливаюсь и зарываюсь пальцами в его волосы.

— Давай, малыш, я хочу увидеть, как ты кончаешь, — говорит он, целуя мои яички.

Затем снова берет мой член в рот, а пальцы ласкают место между мошонкой и анусом. Как приятно. Блин, что я делаю?! Я же стону и млею от ласк мужика. А он заглатывает его по самый корень, и змейкой языком по стволу. Меня начинает трясти, под веками разливаются цветные пятна, а из горла вырывается хрип наслаждения. Оргазм получается ярче, чем когда я играл сам с собой.

Не успел я отойти от оргазма, как почувствовал, что мои ноги раздвинули, а к анусу прикоснулся палец с чем-то прохладным. Я сжался. Снова захотелось кричать: «не надо».

— Не зажимайся, больнее будет, — он ложиться на меня.

Я стараюсь расслабиться, давая пальцу протиснуться сквозь плотное кольцо мышц. Сейчас тебя будут трахать, Санёк. А что ты хотел? Он дал тебе твою порцию наслаждения, а мог бы и не делать этого. Палец круговыми движениями разрабатывает меня. Потом их становится два, а затем три. Три пальца это уже слишком, но всё же терпимо. Мужчина вынимает их, потом добавляет смазки, снова ввинчивается в меня. Через какое-то время отстраняется. Слышу шорох. Потом он придавливает меня к матрасу и начинает входить. Медленно, но целенаправленно идёт к своей цели. Сука, как больно! Может не так, как было бы без подготовки, всё равно больно. Он входит до конца, а я выдыхаю. Даже не заметил, что перестал дышать. Через пару секунд, он начинает двигаться. Закусывая губу, снова как баба плачу. Больно, мерзко и стыдно.

Он наклоняется и шепчет в самые губы.

— Саша, хороший мой. Не плачь, сейчас будет легче.

Начинает меня целовать, но не останавливается, гад, продолжает долбиться в меня. Я скулю про себя и молю, чтобы он поскорее кончил. Наконец я чувствую, что действительно стало легче. Я привык. Поэтому когда он ускоряет темп, мне не становиться хуже. Наконец он пару раз дёргается с глухим стоном. Только тут в голове мелькает мысль, а надел ли он презерватив?

— Не волнуйся, я не сплю с любовниками без защиты, — он снова читает мои мысли, ложась рядом, — Спасибо, что подарил мне свой первый раз, Саша.

Обнимает меня, прижимая к себе. Я нервно всхлипываю.

— Зачем ты пошёл на этот шаг, Саша?

— Деньги были нужны, — выдаю тихо.

— Это не ответ, мальчик.

— А можно не отвечать? Или это будет считаться оскорблением?

— Можно. Не хочешь откровенничать, не надо. Выпьем немного вина, закусим клубникой и продолжим, — мне кажется, что он улыбается.

Что?! Продолжим?! Да я один раз еле выдержал? К слову больше он меня не трахал. Ласкал руками и губами. Целовал мою задницу, даже там. Заставлял меня кончать, а потом делать ему минет. Я не знаю, сколько длился этот секс марафон, но уснули мы вместе, обняв друг друга. Утром меня разбудил вчерашний парень. Он снял с меня повязку. Я потёр глаза и глянул на соседнюю подушку, на ней лежал светлый волос. Значит мой партнёр блондин. Вау, а задница болит. Еле встал с кровати. Мне подали мои вещи.

— Десять минут на быстрый душ и туалет, — командует рыжий.

Когда выхожу из ванной, парень открывает дверь

— Тебя Николай Николаевич ждёт. Идём.

Меня проводили на первый этаж. В зале у самых дверей стоял владелец клуба.

— Я сам тебя отвезу. Расплатишься с долгами при мне. С твоей везучестью, всё может произойти. Хотя с клиентом, похоже, тебе повезло. Держи деньги. Внутри на клапане надпись.

Я забираю конверт, а после читаю печатные буквы под клеевой основой. «Твои губы розовые как-то вино, что мы вчера пили, и сладкие как клубника, которой я тебя кормил. Удачи тебе в жизни, Саша». От этих слов я невольно улыбаюсь. Почему-то на душе становится тепло. Всё же мой первый секс был не такой страшный, как я себе напридумывал. Да с мужиком, но теперь поздно жалеть и убиваться.

Николай надевает на меня маску для сна и осторожно выводит из здания. Потом помогает сесть в машину. Сидеть, конечно, больновато, но терпимо. Пытаюсь расслабиться и думать о том, что сейчас я выплачу всё, что должен, хотя это и не моя вина была. Только вот от бабуси нужно съезжать.

— Послушай, Саша, я пробил твою квартирную хозяйку. Олимпиада Ивановна Крамская, кличка Ада. Уголовница со стажем. Неоднократно сидела. Хоть женщин сейчас не коронуют, но в девяностые её уважали и считались с ней. Может они с подельниками до сих пор промышляют. По-тихому обирают таких лохов как ты. Недаром они тебе грабительский кредит предлагали. Оттуда нужно уходить. Женя, скорее всего, не знал таких подробностей о бабушке, вот и поселил тебя к ней, — раздалось рядом.