Ставка на проигрыш

С каждым ответом Бирюков все больше склонялся к тому, что Нина без зазрения совести компрометирует мужа, однако не мог понять: для чего это делается? Прикидывая различные версии, Антон поинтересовался мнением Нины о каждом из причастных к происшествию. О Сипенятине и Люсе Пряжкиной она "понятия не имела", Овчинникова назвала "трепачем, нахалом", Алика Зарванцева определила как "ни рыба ни мясо", а когда очередь дошла до Деменского, игриво улыбнулась:

- Юра - лопух. Не может с вертихвосткой разобраться.

- С кем?

- С Санькой Холодовой. Есть такая фифочка в Челябинске, бывшая любовница Реваза.

- Бывшая?.. - насторожился Антон.

- Естественно. - Нина бросила на Антона высокомерный взгляд. - Можно подумать, что Реваз стал бы заниматься такими делами при мне...

- До вас, выходит, занимался?

- Не на общественных же началах Холодова ему посылки с книгами много лет слала.

- Реваз Давидович - книголюб?

Нина усмехнулась:

- Старик ничего не читает.

- Зачем в таком случае ему книги?

- Знакомым отсылает, связи налаживает. Он без связей шагу шагнуть не может.

Ушла Нина от Бирюкова так демонстративно, как обычно уходят от следователя чрезмерно гордые люди, оскорбленные незаслуженным подозрением.

Глава XXII

Допрос Степнадзе и непредвиденная беседа с его супругой отняли у Антона в общей сложности больше трех часов. Яркое августовское солнце на голубом небе поднялось уже к зениту. Среди тополей под окнами уголовного розыска, задиристо чирикая, наслаждались жизнью воробьи-первогодки. Глядя на неугомонно порхающие серые комочки, Бирюков задумался. Сложное и противоречивое ощущение осталось у него от беседы с супругой Реваза Давидовича. Казалось, на протяжении всего разговора в Нине боролись два чувства: кровная обида на мужа за нанесенные побои и тревожное опасение потерять его, а вместе с ним и обеспеченную жизнь.

Из всех причастных лиц, пожалуй, один Альберт Евгеньевич Зарванцев мог в какой-то мере высветить туманные отношения Нины с Ревазом Давидовичем и хотя бы попытаться объяснить Нинину противоречивость. Сняв телефонную трубку, Антон набрал квартирный номер Зарванцева - телефон оказался занятым. Не откладывая в долгий ящик, Бирюков тут же отправился по знакомому адресу.

После первого звонка за дверью послышалось тявканье собачонки. Вскоре раздались шаги, и Зарванцев открыл дверь. На этот раз одет он был в поношенный длинный халат, перетянутый в талии широким поясом с замызганными кистями. Увидев Бирюкова, Альберт Евгеньевич нисколько не удивился, словно встреча была заранее обусловлена.

- Пра-а-ашу... - нараспев проговорил он.

В квартире Зарванцева все было по-прежнему. На старых местах стояла скромная мебель, а на стенах все так же улыбались и плакали обнаженные красавицы, резвились в волнах грудастые русалки и отчаянно кололи заморских чудищ мускулистые гладиаторы. Как и в прошлый раз, усадив Бирюкова в старое кресло, Зарванцев присел на диван, однако вместо белозубой обаятельной улыбки теперь на его смуглом крупноносом лице держалась плотная тень озабоченности.

- Мне только что звонила жена дяди, - вдруг сказал он. - Жаловалась, что дядя сильно избил ее, и она заявила об этом в уголовный розыск. Видимо, Нина у вас на приеме была?

Такого оборота дела Бирюков не предполагал, но ответил спокойно:

- У меня.

- Любопытно, что между моими родственничками произошло?

Антон улыбнулся:

- Как раз этот вопрос, Альберт Евгеньевич, и привел меня к вам. Действительно, что могло произойти между Ниной и Ревазом Давидовичем?

Зарванцев сильно нахмурился, потеребил кисти халата и, вроде бы смущаясь, ответил:

- Видимо, извелся от ревности дядя. Представьте себе, Нина на тридцать лет моложе его! Как тут быть спокойным?..

- Вероятно, у Реваза Давидовича есть основания для беспокойства?

- Отнюдь! - Зарванцев поморщился. - Нина вполне порядочная женщина.

- Уверены?

Альберт Евгеньевич будто продемонстрировал в улыбке свои ярко-белые, красивые зубы:

- Щепетильный вопрос задали, товарищ Бирюков. Женщины - натуры сложные, иной раз такой номер выкинут, что руками разведешь.

- Вы, кажется, с Ниной знакомы давно?

- Порядком.

- Говорят, хотели жениться на ней...

На смуглом лице Апьберта Евгеньевича мелькнуло недоумение:

- Кто вам такое наговорил?

- Какое это имеет значение...

- Любопытно знать, кто из моих знакомых фантазирующий сплетник. Зарванцев невесело усмехнулся. - Не скрою, какое-то время мы с Ниной общались, однако далеко наши отношения не зашли. Нина позировала мне как художнику. Натурщица она эффектная, но с нею, знаете, скучно. И я ничуть не удивился, когда Нина выбрала в мужья Реваза Давидовича. Обеспеченная жизнь - предел ее мечтаний.

- А какие отношения у Нины с Овчинниковым?

- С Овчинниковым?.. - переспросил Альберт Евгеньевич и, как показалось Антону, облегченно вздохнул. - Изредка они, по-моему, встречаются, но Нина никогда не сменяет обеспеченного мужа на нищего пустозвона.

- Чем же вызваны их встречи?